"Евгений Богданов. Чайный клипер (Повесть)" - читать интересную книгу автора

кашлянул, чтоб услышали. Дверь люка в носу открылась, и на палубу поднялся
вчерашний знакомый кормщик.
- А, это ты, парень? Здорово!
Кормщик подошел к борту, справил малую нужду и обернулся.
- Вчера ты говорил, что матрос вам надобен. Возьми меня, - попросил Егор.
- Дак ведь мы за кордон не ходим. В губе3 барахтаемся...
- Начинать с малого - тоже не худо. Поплаваю с вами, а там поглядим.
Кормщик сказал, отводя взгляд в сторону:
- Понравился ты мне, парень... шибко понравился. Да вот дед твой, Зосима,
ни в коем разе не велел брать тебя в команду.
- Он что, все парусники обошел? Всех хозяев и кормщиков уговорил? - в
великой досаде выкрикнул Егор, поглядев на кормщика с бота так, будто тот
был во всем виноват.
- Не вешай носа, парень. Еще наплаваешься.
- Да возьми ты, возьми-й-! Я сам буду ответ держать перед дедом, -
принялся упрашивать Егор.
- Я ему слово дал, - признался кормщик. - А слово мое твердое. Не
обижайся...
Егор покинул бот.
Очутившись опять на пристани, он пришел немножко в себя от великой досады
и растерянности и осмотрелся. Соловецкие парусники, что грузились вчера,
ушли. У стенки стояли две обшарпанные рыбацкие шхуны, насквозь пропахшие
треской и селедкой, да однопарусная шняка. С досады Егор сунулся на эти
суденышки, но везде получил один ответ:
- Дед не велел. А мы его уважаем, и слово дедово переступить не можем.
Плавай, парень, по своей Соломбалке1. Там тихо, не укачает...
- Что делать? Куда податься? А что если сходить на Смоляную пристань? Уж
там-то дед, наверное, не был...
Егор отправился вверх по реке берегом, к Смольному буяну2.
Он в расстроенных чувствах быстро шел вдоль берега, уже мало надеясь на
то, что ему повезет, и досадуя на моряков, которые его не поняли и не
взяли плавать. Конечно же, виноват во всем дед: "Ну-ка, обошел все
парусники и закрыл мне дорогу в мере... Но разве этим меня удержишь? Что я
буду за мужик, если своего не добьюсь?"
Такие мысли всполошно метались в голове паренька, и он все прибавлял ходу,
стремясь к задуманной цели.
Город просыпался. На звоннице Рождественской церкви сонный звонарь бухнул
в колокол. Баба в пестром сарафане и рыжих бахилах спускалась к реке с
корзиной на плече - полоскать белье.
Вот и буян - речная пристань. Сюда, как слышал Егор, парусники приходили
грузиться древесной смолой. Ее приплавляли в Архангельск на больших плотах
из вельских боров сначала по Ваге, а затем - по Двине.
На невысоком угоре - крытые сараи. Ближе к берегу уложены рядами под
открытым небом бочки со смолой. Весь берег заполнен ими. О сваи пристани,
о борта двух пузатых морских карбасов с голыми мачтами бились мелкие
волны. Под берегом, на отмели - лодки горожан.
Больших парусников у причалов не было видно, и Егор совсем было упал
духом, но тут же повеселел, когда поглядел на реку: напротив пристани на
порядочном отдалении, на глубине стоял на якоре барк3.
От него к берегу направлялся шестивесельный вельбот4 с двумя матросами.