"Владимир Осипович Богомолов. Иван " - читать интересную книгу автора

- Halte's Maul, Otto!.. Links halten!{4}..
Они прошли совсем рядом, так что брызги холодной грязи попали мне на
лицо. Спустя мгновения при вспышке ракеты мы в реденькой пелене дождя
разглядели их, рослых (может, мне так показалось потому, что я смотрел на
них снизу), в касках с подшлемниками и в точно таких же, как на нас с
Холиным, сапогах с широкими голенищами. Трое были в плащ-палатках, четвертый
- в блестевшем от дождя длинном плаще, стянутом в поясе ремнем с кобурой.
Автоматы висели у них на груди.
Их было четверо - дозор охранения полка СС, боевой дозор германской
армии, мимо которого только что проскользнул Иван Буслов, двенадцатилетний
мальчишка из Гомеля, значившийся в наших разведдокументах под фамилией
«Бондарев».
Когда при дрожащем свете ракеты мы их увидели, они, остановившись,
собирались спуститься к воде шагах в десяти от нас. Было слышно, как в
темноте они попрыгали на песок и направились в сторону кустов, где была
спрятана наша лодка.
Мне было труднее, чем Холину. Я не был разведчиком, воевал же с первых
месяцев войны, и при виде врагов, живых и с оружием, мною вмиг овладело
привычное, много раз испытанное возбуждение бойца в момент схватки. Я ощутил
желание, вернее, жажду, потребность, необходимость немедля убить их! Я
завалю их как миленьких, одной очередью! «Убить их!» - я, верно,
ни о чем больше не думал, вскинув и доворачивая автомат. Но за меня думал
Холин. Почувствовав мое движение, он, словно тисками, сжал мне предплечье -
опомнившись, я опустил автомат.
- Они заметят лодку! - растирая предплечье, прошептал я, как только
шаги удалились. Холин молчал.
- Надо что-то делать, - после короткой паузы снова зашептал я
встревоженно. - Если они обнаружат лодку...
- Если!.. - в бешенстве выдохнул мне в лицо Холин. Я почувствовал, что
он способен меня задушить. - А если застукают мальчишку?! Ты что же, думаешь
оставить его одного?.. Ты что: шкура, сволочь или просто дурак?..
- Дурак, - подумав, прошептал я.
- Наверно, ты неврастеник, - произнес Холин раздумчиво. - Кончится
война - придется лечиться...
Я напряженно прислушивался, каждое мгновение ожидая услышать возгласы
немцев, обнаруживших нашу лодку. Левее отрывисто простучал пулемет, за ним -
другой, прямо над нами, и снова в тишине слышался мерный шум дождя. Ракеты
взлетали то там, то там по всей линии берега, вспыхивая, искрились, шипели и
гасли, не успев долететь до земли.
Тошнотный трупный запах отчего-то усилился. Я отплевывался и старался
дышать через рот, но это мало помогало.
Мне мучительно хотелось закурить. Еще никогда в жизни мне так не
хотелось курить. Но единственно, что я мог, - вытащить папиросу и нюхать ее,
разминая пальцами.
Мы вскоре вымокли и дрожали от холода, а дождь все не унимался.
- В овраге глина, будь она проклята! - вдруг зашептал Холин. - Сейчас
бы хороший ливень, чтоб смыл все...
Мыслями он все время был с мальчиком, и глинистый овраг, где следы
хорошо сохранятся, беспокоил его. Я понимал, сколь основательно его
беспокойство: если немцы обнаружат свежие, необычно маленькие следы, Идущие