"Владимир Осипович Богомолов. Иван " - читать интересную книгу автора

Наконец мальчик садится на нарах и неторопливыми движениями начинает
снимать свое военное обмундирование. Темно-синие шаровары запачканы на
коленках и сзади.
- Смола, - говорит он. - Пусть отчистят.
- А может, их на склад и выписать новые? - предлагает Холин.
- Нет, пусть эти почистят.
Мальчик не спеша облачается в гражданскую одежду. Холин помогает ему,
затем осматривает его со всех сторон. И я смотрю: ни дать ни взять бездомный
отрепыш, мальчишка-беженец, каких немало встречалось нам на дорогах
наступления.
В карманы мальчик прячет самодельный складной ножик и затертые бумажки:
шестьдесят или семьдесят немецких оккупационных марок. И все.
- Попрыгали, - говорит мне Холин; проверяясь, мы несколько раз
подпрыгиваем. И мальчик тоже, хотя что у него может зашуметь?
По старинному русскому обычаю мы садимся и сидим некоторое время молча.
На лице у мальчика снова то выражение недетской сосредоточенности и
внутреннего напряжения, как и шесть дней назад, когда он впервые появился у
меня в землянке.
Облучив глаза красным светом сигнальных фонариков (чтобы лучше видеть в
темноте), мы идем к лодке: я впереди, мальчик шагах в пятнадцати сзади меня,
еще дальше Холин.
Я должен окликнуть и заговорить каждого, кто нам встретится на тропе,
чтобы мальчик в это время спрятался: никто, кроме нас, не должен его теперь
видеть - Холин самым решительным образом предупредил меня об этом.
Справа из темноты доносятся негромкие слова команды: «Расчеты - по
местам!.. К бою!..» Трещат кусты, и слышится матерный шепот - расчеты
изготавливаются у орудий и минометов, разбросанных по подлеску в боевых
порядках моего и третьего батальонов.
В операции, кроме нас, участвуют около двухсот человек. Они готовы в
любое мгновение прикрыть нас, шквалом огня обрушившись на позиции немцев.
И никто из них не подозревает, что проводится вовсе не поиск, как был
вынужден сказать Холин командирам поддерживающих подразделений.
Невдалеке от лодки находится пост охранения. Он был парный, но до
указанию Холина я приказал командиру охранения оставить в окопе только
одного - немолодого толкового ефрейтора Демина. Когда мы приближаемся к
берегу, Холин предлагает мне пойти заговорить ефрейтора - тем временем он с
мальчиком незаметно проскользнет к лодке. Все эти предосторожности, на мой
взгляд, излишни, но конспиративность Холина меня не удивляет: я знаю, что не
только он - все разведчики таковы. Я отправляюсь вперед.
- Только без комментариев! - внушительным шепотом предупреждает меня
Холин. Эти предупреждения на каждом шагу мне уже надоели: я же не мальчик и
сам соображаю, что к чему.
Демин, как и положено, на расстоянии окликает меня; отозвавшись, я
подхожу, спрыгиваю в траншею и становлюсь так, чтобы он, обратившись ко мне,
повернулся спиной к тропинке.
- Закуривай, - предлагаю я, достав папиросы и взяв одну себе, другую
сую ему.
Мы присаживаемся на корточки, он чиркает отсыревшими спичками, наконец
одна загорается, он подносит ее мне и прикуривает сам. В свете спички я
замечаю, что в подбрустверной нише на слежавшемся сене кто-то спит, успеваю