"Виктор Болдырев. Гибель синего орла (Приключенческая повесть для среднего и старшего возраста)" - читать интересную книгу автора

Секрет копытки раскрыл московский бактериолог Николаевский.
Оказалось, что возбудитель болезни - микроскопическая палочка некроза -
живет в самом олене, в кишечнике, не причиняя вреда, до тех пор пока олень
здоров и состав крови неблагоприятен для развития микробов.
Но вот наступало знойное время года - в тундре появлялись тучи
комаров. Комары мешали пастись оленям, а люди, не зная еще секрета
копытки, подолгу задерживали оленей на клочках "незараженных" пастбищ.
Тысячные табуны быстро уничтожали здесь питательную кормовую
растительность.
Олени, изнуренные жарой, комарами и плохим питанием, худели, защитные
свойства крови ослабевали, и палочки некроза в кишечнике размножались с
непостижимой быстротой. Но здесь они не причиняли вреда. Лишь очутившись
на пастбище, микробы превращались в опасного врага. Проникая через
раскрывшиеся волосяные луковицы на ногах в кровеносные сосуды, они
вызывали у ослабевших оленей острое заражение крови.
Проверяя опытом свои выводы, Николаевский внес активные микробы
попытки в ранки и царапины здоровым, упитанным оленям. Ни один олень не
заболел.
И тогда бактериолог предложил стереть ко всем чертям с тундровых карт
штриховку ложных "карантинных земель" и ввести систему
противоэпидемических маршрутов с постоянным движением оленьих стад на
свежие пастбища с питательной кормовой растительностью. В опасное, знойное
время олени получат необходимое питание и будут непрерывно уходить с мест,
зараженных микробами.
Предложение Николаевского вызвало бурю упреков и нареканий кабинетных
ученых. Они уверяли, что использование карантинных пастбищ повлечет
чудовищную вспышку эпидемии.
Долгие годы Николаевский собирал необходимые доказательства.
Возвращаясь в первый год Великой Отечественной войны из последней,
пятнадцатой экспедиции, он предложил испытать систему противоэпидемических
маршрутов в тундрах полярной Якутии. Испытание поручили выполнить нам...
Языки яркого пламени лижут тонкие душистые веточки тундровой ивы.
Получилась целая лекция, но Пинэтаун слушает рассказ о Николаевском так
внимательно, что не замечает уголька, прыгнувшего из костра. Уголек
прожигает замшевые брюки и больно жалит. Юноша, смутившись, вскакивает.
- Послушай, Пинэтаун, как перевести твое имя на русский?
- "Край тумана", - отвечает юноша.
- Пинэтаун - "край тумана"... Звучит поэтически. Кто дал тебе это
имя?
Молодой пастух улыбается и рассказывает о старом чукотском обычае. До
революции на Чукотке не было школ, народ был забитый и темный. Чукчи
верили в злых духов, навлекавших на людей несчастья.
И вот, пускаясь на хитрость, заботливые родители выбирали своему
ребенку имя, которое могло бы сбить с толку недобрых духов.
Человек с именем "край тумана", по этому наивному верованию, мог
чувствовать себя совершенно спокойно: злые духи не потревожат его, они не
захотят блуждать в тумане. Товарища Пинэтауна звали Эйгели - "ветер
переменный": за таким не угонишься. Воспитатель Пинэтауна носил странное
имя Кемлилин. По-чукотски - это "женский меховой балахон". Самому хитрому
и злому духу не придет в голову, что под этим именем скрывается смелый