"В.Болдырев. В тисках (Приключенческая повесть)" - читать интересную книгу автора

Ловкач сохранил в сердце Анадырских гор все старые порядки. В свое
время крупные оленеводы на Дальнем Севере избегали продавать живых оленей,
ревниво оберегая свою монополию на живое богатство тундры. Бесконечно трудно
будет поладить с Тальвавтыном!
Долго еще пили чай. Тынетэгин и Геутваль расспрашивали и расспрашивали
о неведомом, манящем мире за перевалами. Гырюлькай так и не понял, для чего
мне понадобились олени. Снова и снова я растолковывал старикану, что такое
совхозы и для чего нужны олени у золотых приисков, где люди с машинами
копают золото. Старым пастух никак не мог взять в толк, чьи же будут олеин.
Ужни окончился. Женщины убрали посуду. Тынетэгин и Ранавнаут ушли спать
в свою ярангу. Эйгели развернула заячье одеяло во весь полог. Геутваль
рассказала, что заячьи шкурки для одеяла она добыла сама на охоте. Старики
улеглись у светильника. Геутваль выскользнула из керкера и юркнула под
одеяло.
Светильник погас, и полог утонул в кромешной тьме. Под заячьим одеялом
было тепло. Образ смуглой охотницы трогал в душе давно позабытые струны.
Неужели Геутваль вытеснит милый образ Марии?
Я гнал прочь эту мысль. Ведь я любил Марию, хоть она и не отвечала на
письма: забыла, видно, свою клятву.
Не помню, как заснул; не знаю, сколько времени спал. Проснулся
внезапно, в полной тьме, от странного ощущения: что-то теплое, мягкое,
нежное покоилось на откинутой руке. Я лежал не шевелясь.
"Что же это такое, где я?!"
Осторожно протянул свободную руку. На моей ладони, прижавшись теплой
щечкой, крепко спала Геутваль.


КОНФИДЕНЦИАЛЬНЫЙ РАЗГОВОР

Прежде чем продолжить рассказ о Геутваль и злоключениях, постигших нас
в Анадырских горах, вернемся на два месяца назад - в столицу Золотого
края...
Сплю, что ли, и вижу удивительный сон? Вместо заснеженной Омолонской
тайги - стены в лакированных панелях, натертый паркет, прикрытый пушистым
ковром, высокие окна с шелковыми гардинами, дубовый письменный стол,
затянутый зеленым сукном, с табуном телефонов на зеркальном стекле.
За столом, в квадратном кожаном кресле, седой генерал, плотный,
коренастый, краснолицый, в кителе с колодками орденов, с широкими
генеральскими погонами, шитыми золотом...
Несколько часов назад летчик выхватил меня из дебрей снежной Омолонской
тайги в чем был: в замшевой куртке, меховых торбасах, с охотничьим ножом в
расписных ножнах.
В своих омолонских пущах я одичал. Не знаю, куда девать руки, слова
запропастились куда-то, забыл и поздороваться. Генерал усмехнулся, вышел
из-за стола, протянул руку. Я сдавил генеральскую ладонь.
- Ну, ну. Кожаный чулок, полегче...
Ростом он невелик, хоть и широк в плечах. Посматривает снизу вверх. Не
решаюсь садиться, переминаюсь, как медведь. Вспотел даже.
- Эх, детинушка, и все у вас на Омолоне такие? Слышал о ваших подвигах
в дебрях. Говорят, в воде не тонешь, в огне не горишь...