"Александр Больных. Сын дракона, внук дракона ( КГБ #2)" - читать интересную книгу авторапонял?
Фельдмаршал как зачарованный глядел мне в глаза, не в силах произнести ни слова. А когда он пришел в себя, то слегка поостыл. - Конечно нет. - Я прошу у вас письменный приказ, что именно по вашему распоряжению Берия принимается на службу в Министерство Безопасности. Фельдмаршал недобро улыбнулся. - И наверняка наш разговор записывается на пленку. - Разумеется. - Не берете ли вы на себя слишком много, генерал-порутчик? Я оскалил клыки. - Мне так не кажется. И с радостью заметил смущение во взгляде фельдмаршала. - Во всяком случае нам далее будет очень трудно сработаться. А по эполеты генерал-аншефа вы можете вообще забыть. Грустно. Но почему бы мне не помечтать о фельдмаршальских эполетах? Они мне пойдут больше. Я даже зажмурился, чтобы никто не прочитал мои грешные мысли. А, собственно, почему бы и нет? Тем временем шляпа догорела, оставив после себя липкое пятно копоти. Я приказал Задунайскому: - Разбей стекло. Призрак в выходной камере потерял всякое сходство с человеком. Теперь это был просто сгусток белого тумана. Одновременно произошли и некоторые изменения в облике фельдмаршала - черты его лица потеряли резкость и законченность. Оно походило на разогретый в духовке восковой бюст. Каждую виденных мною людей и ни на кого именно. Задунайский нажал еще кнопку, и в приемной камере с потолка рухнул тяжелый молот, обратив музейную реликвию - шляпу Берии - в мелкую пыль. С протяжным стоном белое облачко в выходной камере растаяло, вновь запахло чем-то мерзким. Мы с Задунайским одновременно подняли головы, чтобы посмотреть на начальство и остолбенели. Фельдмаршал не исчез, на что я втайне надеялся, но переменился до неузнаваемости. Втянулись пухлые щеки, черные волосы слегка порыжели и скрыли лысину, на подбородке появилась щегольская бородка. - Э-э... - проскрипел я. - Напрасно вы поступили так, генерал, - мягко укорил меня фельдмаршал. Вместо со внешностью он сменил и норов, Пропал грубый невоспитанный агрессивный хам... Мягкий ласковый голосок, как тот шелковый шнурок, который султан посылает провинившимся пашам и сераскирам. - Я так не считаю, - заупрямился я. А что еще мне оставалось. - Будущее покажет, - неопределенно произнесла голова фельдмаршала и растаяла. Мы с Задунайским как по команде вздохнули. - Ты понял? - спросил я полковника. - Жизни теперь не будет, - сокрушенно отозвался он. - К чему такой пессимизм? Борьба еще не кончена. - С кем? - Сам понимаешь, не маленький. |
|
|