"Сергей Болотников. Байки на костре" - читать интересную книгу автора

язычники.
-Как те, что точат идолища, а потом вокруг них хороводы водят?
-Ну да, - кивнул их гость, - Только здесь мы имеем дело с неклассическим
верованием. У этих в догмах идут сильные вкрапления пантеизма, а все их боги
неперсонифицированы. То есть они скорее силы природы, чем личности. Что,
впрочем, не мешает сектантам отправлять им жертвы вместе с дымом.
-Как с дымом?! - вдруг вскрикнул дядя Саша, - с каким дымом?
-И пламенем, - горько усмехнулся попутчик - мы жертвы, если вы еще не поняли.
Вон та раскоряка за костром - это эшафот. На нем нас сожгут, слышите!
Вадим не ответил, не мог. Мир встал на дыбы и скинул со своей спины безвольного
седока Вадима Кононова. А через короткий промежуток времени седок ударится о
жесткую землю, и разобьется насмерть.
Дядя Саша все еще спрашивал про дым. Голос его дрожал и заикался.
-Вы очень вовремя собрались на рыбалку, - сказал их попутчик, - в самое время,
когда им потребовались жертвы. И эти, в отличие от других подобных нас не
отпустят. Они жертвы знаешь сколько лет уже приносят?
-Сколько? - услышал вдруг Вадим свой голос словно со стороны. Глаза же не
отрывались от эшафота, находя в нем все большее сходство с раскоряченным
восьмилапым пауком.
-Их культ дославянский. Ему не менее полутора тысяч лет. Все это время... Сначала
были дикие племена, которые водились в верхнем Поволжье. Это их культ. Потом
племена истребили, но не полностью, и они ассимилировались с пришедшими на эти
земли славянами. Верование не исчезло, они его сохранили, и все это время жертвы
приносились с монотонной регулярностью.
-Откуда ты знаешь?! - спросил Вадим, оторвав, наконец, взгляд от эшафота. Ему
начинало казаться, что сейчас он окончательно потеряет связь с внешним миром и
отключится. Это даже будет хорошо - бесчувственному гореть будет не больно.
Их гость криво усмехнулся, завозился, пытаясь занять более удобное положение:
-Я знаю. Я знаю про все культы в местных лесах. Это не мое основное занятие, но
часть его.
-А он не один?
-Культ? Нет, их тут много. Часть из них составляет бесящаяся молодежь, часть -
реальные адепты. Вот как у нас тут - некоторые из этих в балахонах, прямые
потомки истребленных много лет назад финно-угоров. Да, все шатаются по лесам. Уж
сколько раз их пытались истребить, не счесть. А они маскироваться научились, не
отличишь от обычных людей. Вот до сих пор и собираются, жертвы приносят в строго
определенные ночи. Вот как эта... чувствуешь, какая ночь?
Вадим затряс головой. Ничего он не чувствовал, был лишь страх, острый и
панический. Хотелось вскочить, сорваться с цепи и бежать прочь, сквозь эти
мохнатые колючие дебри, не обращая внимание, что иглы больно ранят незащищенную
кожу. Только бы подальше от страшного стального эшафота, подальше от попутчика с
его страшными сказками.
-Эти ребята, отъявленные пироманы. Они почитают огонь, и частично солнечный
свет, - продолжал тем временем тот, - они всегда сжигают своих пленников. У них
даже верховное божество олицетворяет собой огненную стихию. Не очень понятно,
откуда такое взялось в наших местах, но факт есть факт.
Кононов, наконец, замолчал, он вытаращенными глазами смотрел на костер. Кучка
сектантов покинула машину, и теперь волокла эшафот прямо к огню.
Мерцающий свет упал на железные балки, из которых состояло это пристанище
аутодафе и, безжалостно высветил многолетнюю окалину на выгнутых жестких ребрах