"Сергей Болотников. Байки на костре" - читать интересную книгу автора

конструкции. Эшафот уже использовали и явно не один раз.
-Они любят артистичность, - сказал попутчик - другие бы облили бензином и
подожгли, а этим подавай целый эшафот.
Он уже был спокоен, и руки его теперь были спокойно сложены на коленях.
Казалось, его не очень беспокоит ближайшая судьба. Вадим вдруг заметил, что на
западе небо все еще светлое, а у самой зубчатой лесной кромки отдает бледно-
розовым. Закат все еще угасал.
Эшафот застрял, он колыхался и дергался благодаря усилиям людей в серых рясах,
но не желал сдвигаться с места. Костер поспешно залили. На поляне сразу стало
темнее, и от высоких трав пролегли длинные тени к центру поляны. Луны видно не
было, она находилась со спины пленников, и только бесстрастно подсвечивало
творящееся действо.
-Эй, ну вы! Ну, кто ни будь, включит свет, а то ни черта не видать! - крикнул
кто-то из сектантов.
Неясные тени засновали у машин, задребезжал двигатель, вспыхнули фары, эффектно
подсветив эшафот. Тот, наконец, стронули и установили аккурат над курящимся
сизым дымом пепелище, где тот и приобрел почти театральную драматичность. Ночной
полог с яркими, словно вышитыми серебром звездами стал занавесом. Пахло дымом и
травами. Даже фигуры сектантов у эшафота двигались с какой-то мистической
неторопливой грацией.
Вот только Кононов портил картину, тихо причитая под ухом. Кононов гореть не
хотел, Кононов хотел сбросить цепочки и исчезнуть отсюда. И никогда не
возвращаться.
Название деревушки Огневища, их бывшего пункта назначения, вдруг приобрело для
Вадима, какой-то жуткий, сверхъестественный смысл.
Дым лениво обтекал эшафот, безмятежно уносился в небо и там растворялся. Что
может быть безмятежней летней июльской ночи? Что может быть спокойней?
-Июль - странный месяц, - сказал вдруг их спутник, - месяц, когда лето обретает
полную силу. Когда трава жесткая, а ночи теплые и не дают уснуть просыпающемуся
злу. Когда в лесах зреет папоротник, а сверхъестественное дает знать о себе на
каждом шагу. Знаешь как называли июль некоторые из древних местных племен?
-Как? - спросил Вадим, хотя ему было совершенно все равно. Он словно очутился в
сказке, вот только сказка была недобрая и плохо кончалась.
-Безумие земли, - попутчик обратил свой взгляд на темное небо, - земля тоже
может быть безумной, хотя и не так как огонь. Бывают дни, когда земная сила так
и лезет из недр. Житница - ее так много, что со всем живым и дышащим происходят
странные превращения. А иногда и с уже мертвым.
-А... - слабо сказал Перевязин возле попутчика. Тот вздрогнул, видимо спокойствие
его было напускное.
Перевязин сел, тяжело оперевшись о березовый ствол, обхватил голову руками и
стал медленно раскачиваться из стороны в сторону.
-Сильно видать его стукнули... - робко молвил Кононов.
-Сильно, слабо, какая разница! - с жаром оборвал его путник, - все равно
сожгут. И уже скоро. Луна вон, всходит!
Виктор Сергеевич прекратил покачиваться, глянул на остальных безумными глазами
- кровь засыхала у него на лице неряшливыми разводами, делая его похожим на
сектантов с их кабалистическими символам на скулах. Он сделал еще одну попытку
что-то сказать, но язык не повиновался ему.
На поляне закончились возню с эшафотом, накидали на пепелище сухих веток.
Притащили канистру бензина и облили хворост горючкой. Скинули балахоны. Взамен