"Андрей Тимофеевич Болотов. Жизнь и приключения Андрея Болотoва (Описанные самим им для своих потомков) " - читать интересную книгу автора

угодивших "подлых" людей, прибегает даже к чисто средневековым изощренным
пыткам. Он не только хвастается своей выдумкой - пыткой жаждой, но прибегает
к "порке порциями" с содержанием провинившегося в промежутках на цепи (см.
прим. после текста " 10 во втором томе). В свете этих жесточайших расправ
плотно надетая на Болотова маска поверхностного либерализма сползает, и пред
нами появляется зоологическая рожа дикого зверя, дающая яркое представление
о невыносимом режиме эпохи, цепко державшей в своих лапах даже такого
передового человека, как Болотов.
Невольно вспоминается богатый и тоже сравнительно культурный пензенский
помещик Н. Е. Струйский, бывший некоторое время владимирским губернатором и
известный в свое время как литератор-поэт и владелец одной из лучших
типографий того времени. Тот любил сам судить своих крестьян и притом по
всем правилам европейской юриспруденции: сам читал обвинительные акты и
произносил защитительные речи. Но эти барские юридические затеи
сопровождались далеко не гуманным отношением к крестьянам. В подвалах дома
Струйского имелся целый набор необходимых орудий, при помощи которых он
пытал своих подсудимых.[8]
Как мы уже говорили выше, большой интерес представляют собой
встречающиеся у Болотова описания бытовых подробностей помещичьей и
крестьянской жизни.
В первой половине XVIII века домашний быт провинциального дворянства
отличается в отношении жилищ от крестьянского лишь большими размерами домов
и относительной чистотой. По описанию Болотова, дом его в указанное время
состоит из "одной большой комнаты (угловой), маленькой рядом, с несколькими
сенями, кладовыми и черной горничкой, при обстановке, состоящей из двух
простых дубовых столов, лавок и скамей, нескольких старинных стульев,
шкафчика и кровати. К концу века, в связи с увеличением дворянского
благосостояния и знакомством с иностранными образцами, обиход резко
меняется. Уже к семидесятым годам мы видим в Дворянинове новый дом, о
котором Болотов пишет: "...несмотря на его новизну, были в нем все нужные в
дворянских деревенских домах комнаты: были в нем лакейская, зала, гостиная,
спальня, уборная, столовая и детская комната и особый покоец для моей тещи,
а сверх того, выгадал я местечко для буфета, гардеробца и довольно
просторной кладовой, а также двух сеней..."
Не менее хорошо иллюстрируются в "Записках" и те стороны быта
поместного дворянства, которые были неразрывно связаны с гостиной:
постоянные наезды гостей друг к другу целыми семействами не меньше чем дня
на два, псовые охоты, танцы и т. д. Характерно описание одного праздничного
дня у псковских дворян: "Между тем как мы сим образом упражнялись в танцах,
боярыни занимались карточной игрой..., что ж касается до господ, то сии
упражнялись, держа в руках то и дело подносимые рюмки, а как подгуляли, то
захотели и они танцами повеселиться... К музыке присовокуплены были и девки
со своими песнями; а на смену им, наконец, созванные умеющие песни петь
лакеи, и так попеременно то те, то другие утешали подгулявших господ до
самого ужина... Гости все ночевали и на другой день обедали и не прежде
разъехались, как уже перед вечером..."
Таким образом, мы видим, что нет ни одной стороны жизни того времени,
которая не нашла бы себе правдивого и красочного изображения в "Записках"
Андрея Тимофеевича Болотова. Недаром почти во всех работах и исследованиях о
XVIII веке и начале XIX широко использованы "Записки" Болотова.[9]