"Владимир Болучевский. Двое из ларца " - читать интересную книгу автора

все водка.
- Да. Водка, она - да.
- А тебе - пятерик максимум, если не химия.
- Ребята, - раздался голос с нар, - что-то мне плохо. Если я умру,
передайте матери. Город Пенза, улица Мира, дом шестнадцать, квартира сорок
восемь...
- А тут всем плохо. Тут, чтобы кому хорошо было, такого никогда и не
было. Угости еще сигареткой, а?
- Держи.
- Ребята, что-то плоховато мне... Если умру, передайте матери, что
Виктор, мол, Богатырев... Город Пенза, улица Мира, дом шестнадцать,
квартира сорок восемь...
- Ну что за...
- Погоди-ка, - Адашев-Гурский всмотрелся в сумеречную глубину камеры,
освещаемой тусклой лампочкой, затянутой металлической сеткой. - Ему вроде и
правда плоховато.
"Маленький" лежал на спине, закатив глаза, и на его губах начинала
пузыриться пена. Спина стала выгибаться.
- Надо бы врача, что ли...
- Эй, начальник! - забарабанил в железную дверь "танкист". - Тут у нас
попытка побега из-под стражи! Эй, в натуре! Пассажир соскакивает!
Он прислушался, приложив на несколько секунд ухо к запертой двери, а
потом вновь забарабанил двумя кулаками и закричал в закрытый глазок:
- Начальник! Ну человек же отходит, ну!
Где-то в глубине коридора возникли звуки неторопливых шагов, потом в
дверь снаружи вставили ключ, несколько раз провернули, отодвинули засов и
открыли дверь. В дверном проеме, ярко освещенном жужжащими неоновыми
лампами, возник милицейский сержант таких размеров, что и не входя в камеру
он, казалось, заполнил ее всю целиком.
- Ну? Кто здесь человек? Где?
Он оглядел присутствующих, увидел выгибающееся на нарах тело. Устало
склонился, взял "маленького" Виктора Богатырева за лодыжки, подтянул к себе
и, перехватив поудобнее, поднял его за ноги в воздух прямо перед собой. С
конвульсивно дергающимся телом в руках медленно повернулся, вышел из камеры
и резким движением встряхнул его, как половик. Потом, все так же держа его
на вытянутых руках, вернулся в камеру. Аккуратно положил тело обратно на
нары.
- У меня не соскочит. Не положено.
Гурский склонился над "маленьким". Пена на губах у того еще не
высохла, но дышал он ровно, тело его расслабилось и обмякло. Александр взял
"маленького" за запястье - пульс был учащенным, но наполненным и ровным.
Александр пожал плечами и полез в карман за сигаретами.
- Я у тебя еще стрельну, а, братан? Спасибо. Во бля... Так и живем.
- Ну так и что?.. Не в Америке.
- Это точно.
Гурский протянул сокамернику зажигалку.
- Ну и ладно, - сказал тот, забираясь на нары и устраиваясь
поудобнее. - Тюрьма, она порядок любит. У этого-то, скорее,
административное что, а за нами по утрянке воронок, поди, подгонят. Надо
хоть немного поспать, а то с такой башкой ляпнешь еще чего, потом век не