"Юхан Борген. Маленький Лорд ("Трилогия о Маленьком Лорде" #1) " - читать интересную книгу автора

юркнул в постель, натянул перинку до самого подбородка, лежит не шевелясь,
дышит тяжело и ровно, точно заснул глубоким сном, и только сердце громко
колотится.
Но братьев не так легко обмануть.
- Маленький Лорд! - на всякий случай шепчут они. В ответ слышится
ровное дыхание. - Мы знаем, ты не спишь.
Грозные шаги приближаются к постели. Братья рывком сдергивают перинку.
- А-а! Лежишь одетый! Маменькин сыпок боится темноты!
Унижен! Снова унижение - бог знает в который раз. Унижен в глазах
старших братьев.
- Маменькин сынок боится волн! Маменькин сынок плещется в купальне
вместе с мамой! Маменькин сынок боится ходить в темноте в уборную и
устраивается под ивой!
Это была правда, чистая правда. Он лежал, осыпаемый градом насмешек, и
чувствовал себя так, точно палачи живьем сдирают с него кожу. Все это
правда - он трус, он боится воды, боится темноты, боится всего на свете. А
противные долговязые отпрыски дяди Мартина не упускают случая покуражиться
над ним. Они знают, что он не может ответить, ведь ответить - значит выдать
себя. Он и вправду однажды устроился под большой ивой, потому что не решился
пройти дальше по обсаженной кустами тропинке до продолговатого строения, где
помещалась уборная, там, рядом с двумя отверстиями, предназначенными для
взрослых, находилось маленькое детское сиденье, к которому вела лишняя
ступенька. В тот вечер по тропинке ползали ежи и скакали лягушки и летучие
мыши так низко проносились над кустами сирени, что, казалось, вот-вот
схватят его и умчат с собой. В конце концов он устроился под деревом, почти
посередине тропинки. А на другой день кто-то попал ногой в оставленные им
следы, и братья стали дразнить его "г....к", когда поблизости не было
взрослых, да вдобавок рассказали эту историю Эрне и Алфхилд, девочкам,
которые жили в белом домике за забором, и теперь девочки, одетые в
светло-голубые платья, от которых всегда пахло утюгом и голубизной, при
появлении Маленького Лорда зажимали носы и, выпятив губки, вполголоса
бормотали: "Г....к".
Он и в самом деле купался с матерью в рассохшейся купальне, которая
внутри пахла отсыревшим деревом. Он боязливо спускался по крутой деревянной
лестнице к матери, которая стояла внизу по грудь в воде, и на ней был
купальник в красную и белую полоску, на котором солнечные блики, проникавшие
сквозь решетку купальни, образовывали рисунок в клеточку; она заманивала его
на скользкое дно, чтобы исполнить унизительный танец трусов: "Прыгай,
гусенок, утенок, танцуй, а ну-ка станцуем, а ну-ка подпрыгнем, а ну-ка на
корточки сели - плюх!" И на этом "плюх" голова его оказывалась под водой,
мир летел куда-то в пропасть, а он в смертельном страхе желал только
одного - перестать существовать. А потом он снова живой и невредимый
оказывался на поверхности и видел перед собой смеющееся лицо матери... Какое
предательство было в этом смехе! Сначала заманила под воду, а потом смеется!
И вдруг сверху громкий хохот: это братья прокрались в купальню, чтобы
поглазеть, и теперь с самого верха, оттуда, где находится подъемный механизм
купальни - грозная якорная цепь над железными рельсами с облезшей красной
краской, - смотрят два смеющихся лица. И мать говорила двум зубоскалам с
упреком, слишком мягким:
- Вот погодите, настанет день, и Маленький Лорд будет плавать как рыба,