"Юхан Борген. Маленький Лорд ("Трилогия о Маленьком Лорде" #1) " - читать интересную книгу автора

и легкомыслия.
- И вообще, мама, - он пошел следом за ней от окна в глубь комнаты, -
зови меня, как хочешь, зови меня Маленьким Лордом.
Мать обернулась к нему, на лице у нее было огорчение.
- Мой брат Мартин, наверное, прав. Пора называть тебя твоим настоящим
именем.
Ему стало не по себе - неуютный мир действительности вдруг надвинулся
на него. Умоляюще протянув к ней обе руки, он повторил:
- Называй меня Маленьким Лордом!
Она облегченно вздохнула.
- Ну, раз тебе самому так хочется, сыночек. - Она подошла к секретеру.
- Тебе нужны деньги для лодочника.
Взяв синюю фарфоровую чашку, самую дальнюю справа в ряду чашек, она
вынула из нее ключ и отперла секретер. Ребристая крышка, как по волшебству,
скользнула вверх. Он любил, когда предметы действовали так красиво и
безотказно. Из левого верхнего ящика она извлекла коричневый кошелек и из
среднего отделения, закрывавшегося маленькой медной защелкой, достала две
монетки по пять эре. И сразу повеяло тонким ароматом от крошечной книжечки с
листками пудры, лежавшей в открытом заднем кармашке вместе с крошечными
огрызками двух красных карандашей - сентиментальное воспоминание,
сбереженное на память о триумфах молодости на больших балах. Потом она снова
закрыла секретер, заперла его и спрятала ключ на место, в чашку на каминной
полке.
- Неужели ты еще не ел?
Она нажала кнопку возле буфета с резными створками, где посреди целой
выставки серебряных бокалов и фужеров из богемского хрусталя стоял роскошный
серебряный судок.
- Я ждал тебя, мама, мы позавтракаем вместе. Когда ты приходишь, у меня
появляется аппетит.
И в ту же минуту это стало правдой. Он почувствовал приступ голода, как
бывает, когда миновало что-то неприятное, и тревогу в ожидании того, что ему
предстоит; по спине и по ногам забегали сладкие мурашки. Подали горячий
кофе, мать и сын с удовольствием принялись за еду, в безмолвном единодушии
отстраняя все неприятное.
- Мама, мне не хочется, чтобы на тебе сегодня было черное.
Она в замешательстве поглядела на него. Он высказал вслух ее
собственные мысли, он часто высказывал вслух ее мысли как раз в тот момент,
когда они рождались в ее голове.
- Сегодня такая хорошая погода. По-моему, ты должна переодеться.
Правда.
В этом "правда" был намек на какой-то давний уговор, остатки детского
языка, когда-то полного для них обоих особого смысла.
Сын учтиво встал, едва мать кончила завтракать. Он слышал, как она
поднялась по лестнице и вошла в свою комнату на втором этаже. Тогда он
бросился к камину, взобрался на стул, выудил из чашки ключ и отпер секретер.
Через минуту он уже сжимал в руке четыре монеты по двадцать пять эре и пять
по десять. Он хотел было убрать кошелек обратно, но тут ему пришла в голову
новая мысль. Взяв из заднего кармашка бальный карандашик, он нашел в
кошельке клочок бумаги, где были записаны расходы, и приписал к ним
аккуратным, без наклона, почерком матери три цифры на общую сумму полторы