"Герман Борх. 1918 - Хюгану, или Деловитость (Лунатики #3) " - читать интересную книгу автора

собственно, не оставалось ничего другого, как выискивать среди свежих
ежедневных новостей наиболее интересные, выбирать среди романов и статей
самые хорошие, и единственное, добыванием чего занимался он сам, были
местные новости и сообщения, на которых к тому же большей частью стояло
"прислано для публикации". Пока Эш ограничивался бухгалтерским делом,
которое он кардинально перестроил в "Куртрирском вестнике" (впрочем, не по
американскому, а по итальянскому, требующему меньших затрат, образцу), то
все это крутилось без всяких проблем и было, по сути, очень простым делом;
сложности начали возникать, когда предыдущего редактора призвали в армию и
господин Эш из-за своего естественного бухгалтерского экономного образа
мыслей и из-за усложнившегося материального положения был вынужден
самостоятельно возглавить редакцию газеты. Тут-то и началась борьба! Борьба
велась за педантично точное отображение мира и против ложной и
сфальсифицированной бухгалтерской информации, которую хотели всучить людям,
началась война с властями, которые не могли стерпеть, что "Куртрирский
вестник" информировал общественность о плохом состоянии дел на фронте и в
тылу, о матросских восстаниях и о беспорядках на фабриках боеприпасов, никто
не хотел даже прислушиваться к рекомендациям газеты по эффективному
преодолению этих бедствий; более того, считалось даже подозрительным - хотя
усмотреть в этом что-либо подозрительное мог только какой-нибудь
недоброжелатель,-- что господин Эш публикует такого рода сообщения, уже
подумывали и о том, чтобы лишить его как гражданина Другого государства
(люксембуржца) права занимать должность редактора; его неоднократно
предупреждали, и переписка с цензурным органом в Трире с каждой неделей
становилась все более неприятным делом. Поэтому не удивительно, что господин
Эш, сам не в ладах с окружающим миром, начал испытывать братское чувство к
униженному и выброшенному на обочину жизни человеческому созданию,
превращаясь в оппозиционера и бунтаря. Но он ни за что не хотел признавать
это.

11
История девушки из Армии спасения в Берлине (1)
Ко многим нетерпимостям и ограниченностям, которых было великое
множество в предвоенные годы и которых мы сегодня не без основания стыдимся,
наверняка относилось и полное непонимание всех феноменов, которые если и
выходили за рамки принятого в рационально мыслящем мире, то только самую
малость. А поскольку тогда было принято рассматривать обязывающей только
западноевропейскую культуру и образ мыслей, считая все остальное чем-то
неполноценным, то не составляло никакого труда отнести все феномены, не
соответствующие рациональной однозначности, к категории доевропейских и
неполноценных. И хотя такой феномен, каким была Армия спасения, выступал под
маской мира, поток оскорблений был все же неиссякаем. Всем хотелось
созерцать героическое и однозначное, иными словами, эстетическое; считалось,
что именно таким должно быть поведение европейцев, всех охватило ложно
понятое ницшеанство, хотя большинство и имени-то Ницше наверняка никогда не
слышало, шумиха эта прекратилась лишь тогда, когда мир получил возможность
так насмотреться на героизм, что не хотел и слушать ничего больше о громком
героизме.
Сегодня я присоединяюсь к каждому собранию Армии спасения, которое
встречается мне на улице, я охотно кладу что-нибудь на блюдо для сбора