"Ирина Борисова. Хозяйка" - читать интересную книгу автора

Моя знакомая, одинокая женщина, начитавшаяся моих записок, тоже
написала записки и прислала их мне. В них она пишет, что хочет любви, хотя
понимает, что это желание в сорок пять лет, когда у тебя двое взрослых
сыновей, да еще добро бы весной, а то посреди зимы, когда ничто не навевает
романтических мыслей, ненормально. Она пишет, что нормально хотеть денег,
хотеть, чтобы сготовленная еда сама появлялась в холодильнике, хотеть, чтобы
решались проблемы детей, а не мечтать о всякой ерунде. Она уговаривает себя,
что счастье от Бога, и что все люди на земле не могут быть счастливыми, а, с
другой стороны, спрашивает она себя, разве хорошие дети, работа, квартира -
не счастье?
Спросив себя, счастлива ли я, я пробормочу: "Ну да...", прибавлю: "Вот
если б еще. . ." и с энтузиазмом начну перечислять "...была бы еще в жизни
стабильность, и не приходилось бы так много работать, и напечатались бы
по-человечески мои книжки..." И тем не менее, я знаю, счастье мое сидит ко
мне спиной за своим рабочим столом и смотрит либо в свой компьютер, либо в
осциллограф, иногда, правда, паяет или точит в другом углу нашей рабочей
комнаты на токарном станке.
Та же женщина, мечтающая о счастье, спросила у меня за кофе, когда и
где мы познакомились с Гришей, а, узнав, что в институте и сколько лет
назад, серьезно спросила: "Так, значит, вы идеальная пара?" Такой вопрос я
слышу и от других, может, и понапрасну, но я улавливаю в нем иронический
подтекст, я не знаю, что отвечать - сказать: "Да" как-то глупо, да это и не
так, сказать "Нет", вроде получается вынесение сора из избы. В результате я
молчу и пожимаю плечами.
Зарубежные, да теперь и наши психоаналитики говорят, что институт брака
изжил себя и не отвечает на запросы современных людей, которые ищут в жизни
истинной полноты чувств и ощущений - все это невозможно испытать с одним
партнером. Слыша это, я вздыхаю и думаю, что мы, получается, какие-то
недоразвитые, тем более, что, как говорит в последнее время мой муж:
"теперь-то уже, все равно, некуда деваться".
Если я перечислю, какие мы разные - ему жарко, мне холодно, он любит
поесть, я голодаю, он любит технику, я в ней ничего не смыслю, хоть и сама
инженер, на его тумбочке у кровати лежат археологические карты, а я люблю
театр - и если потом я докажу, что это нам не мешает (помогает) вместе идти
по жизни, психоаналитики только усмехнутся. Если я скажу, что секрет, может
быть, в том, что я лезу во все, что не касается его работы, потому что суть
ее мне не интересна (интересен лишь результат), а единственное, что его
по-настоящему интересует - как раз эта самая суть, оно будет уже ближе к
истине, хотя психоаналитиков все равно не убедит.
Когда та же самая женщина спросила меня: "Он ваш друг?", я, на сей раз,
без колебаний сразу ответила "Да". Действительно, встретившись когда-то сто
лет назад, мы сразу почувствовали, что вот, кажется, можно, наконец-то,
расслабиться и успокоиться после всех сложно-невыразимых отношений с другими
мальчиками и девочками. И, поженившись, мы зажили вместе, и, в то же время,
каждый сам по себе, занимаясь тем, чем каждому хотелось, уже более не
дергаясь и не тревожась об устройстве так называемой личной жизни.
Теперь, когда выросший сын говорит, что я к нему пристаю, и что у меня
чересчур длинный нос, Гриша невозмутимо предлагает Алеше подкрасться ночью и
подрезать его и тут же протягивает для этого свои кусачки. Когда я, по