"Ирина Борисова. Для молодых мужчин в теплое время года (рассказы)" - читать интересную книгу автора

названье это "мать-одиночка" - сплошное сиротство, поживу пока, бывает
дерьмо и похуже...
Это все она произносит с вызовом, специально, чтобы спровоцировать меня
высказаться. Я поворачиваюсь, быстро шагаю к дому.
Сашу мы видим уже из окна. - Вот он! - вздрагиваю я от Марининых слов.
Он идет очень быстро, куртка нараспашку, чуть не бежит, что-то там,
наверное, еще случилось.
Он входит, кидает куртку, не здороваясь даже с Кимом.
- Так вот, Петров, идите, подпишите акт! - тонким голосом заводит Ким.
Саша будто не слышит, быстро идет за свой стол, открывает ящик, вынимает
бумаги, роется, находит какой-то лист с формулами, смотрит.
- Оглох что ли? - с любопытством спрашивает Бенедиктович. Ким удивленно
глядит из-под очков.
Саша поднимает голову, вроде, замечает Кима, соображая, морщит лоб - не
может, наверное, понять, что еще надо этому.
- Петров, ты меня понял, иди акт подпиши! - предлагает Ким уже
сурово. - Какой акт? - в недоумении спрашивает Саша. Ким с Бенедиктовичем
возмущенно раздувают щеки, и в два голоса начинают причитать на тему, как
Саша может еще спрашивать, когда об этом знает весь объект! Это для них, как
для двух старых сплетниц - важнейший аргумент. Саша слушает, начинает
краснеть признак того, что сейчас он их что-то такое скажет: Саша всегда в
ответ на хамство сначала краснеет, потом, набычившись, бросается отражать,
как затравленный, неловкий неумеха-гладиатор:
- Я что-то не пойму, Петров, - еще раз повторяет Ким.
- А иди ты на ...! Будешь еще тут! - с неожиданной злостью восклицает
Саша и опускает голову в расчеты. Толька одобрительно крякает, Марина в
недоумении смотрит, я - тоже, никогда Саша при всех не ругался.
Бенедиктович, побурев от негодования, рубит кулаком по столу: - Ладно,
пошли, Николай Иваныч, в другом месте мы! ... - Ким не привык к такому
обращению, он даже ничего не может сказать, или это восточная сдержанность
еще не обдумал, что будет делать.
Они уходят, я спрашиваю: - Что там было-то? - Да, - неопределенно
поводит Саша плечами. Толька встает, выходит; следом, поджав губы, Марина.
- Что? - спрашиваю я.
- Он показал статью Фрезера - помнишь, у которого аналог. Если так, как
в статье, считать коэффициенты, у нас будут совсем плохие характеристики.
- Он дал тебе?
- Помахал перед носом, статья непереводная, журнал ему нужен.
- Что будешь делать?
- Поеду в город, в Публичку, закажу.
- Прямо сейчас?
Саша кивает, берет куртку. Я соображаю - сейчас он еще и самовольно
уйдет с работы, полезет в дырку в заборе - через проходную сейчас не
выпустит охрана, до конца работы еще далеко.
- Может, подождешь уж до конца? - просительно щурясь, предлагаю я. Ким
ведь озвереет...
- Пошел он... - говорит Саша, и я вижу, ему совсем уже все равно.
- Постой, я провожу до дырки, - говорю я тогда, быстро натягиваю
куртку, и мы идем по коридору мимо курящих Тольки, Марины, Бенедиктовича.
Куда это? - летит вслед Бенедиктовичев окрик, но дверь хлопает, мы