"Ирина Борисова. Для молодых мужчин в теплое время года (рассказы)" - читать интересную книгу автора

Эти три фразы - почему не пришла? - Федька что-то кис, - могла бы, - мы
сказали друг другу стерто, не вкладывая никаких интонаций. А теперь вот
молчим, она сидит рядом, и что теперь говорить, надо как-то привыкать всем
нам троим, все равно друг от друга никуда не деться. Может, и в самом деле
привыкнем, мы с Федькой начнем ходить к ним в гости, Федька будет играть с
их уже родившимся младенцем, и за нашими словами не будет ни других мыслей,
ни ковыряний, ни обид. А пока в голове какой-то хаос - я опять замечаю, как
насмешливо смотрит на нас охломон-Толька, как Бенедиктович, обернувшись,
кричит Саше через полвагона: ох, и вольют тебе сегодня, новобрачный! Я
волнуюсь, что они опять затеяли, но вспоминаю, что сцепляться с
Бенедиктовичем теперь должна вроде не я. А она сидит рядом, молчит, что она
думает, разве я знаю?
Я никогда это точно не знала, только делала вид, говорила: тебе лишь бы
изобразить из себя, чтобы все упали! Она в ответ обличала: а ты карьеристка,
записная отличница, клещ!
Когда мы начали дружить, отличницами были мы обе. Это был пятый класс,
Варвара, наша классная, посадила нас вместе - она рассаживала всех, как ей
хотелось. Марина была заносчивая, держалась особняком. Варвара любила ее за
необычные, не по учебнику ответы, мне же в них чудился еще и вызов - у вас
всех нет своих мыслей, а у меня есть. Однажды нам задали выучить любимое
стихотворение, а до этого задавали "зима, крестьянин, торжествуя...". У
пятерых вызванных любимым оказалось именно оно - кому охота было учить
лишнее, тогда Варвара вызвала Марину. Марина прочитала басню Михалкова про
зайчонка и волка, и мораль была: "Мне жаль зайчат, вступивших в НАТО!" Это
было до того нелепо, что даже Варвара крякнула, поставила пятерку и не
сказала свое обычное: Вот видите, как надо готовиться! Марина гордо прошла
за парту, я подумала: ну, и дура...
Но она оказалась вовсе не дурой. Мы хохотали, стиснув зубы, когда
Марина точным движением мизинца изображала Варвару, раскачивающуюся у доски.
Однажды Варвара подозвала меня и сказала: Ты, конечно, знаешь, что у Марины
умерла мама? - Я не знала, на уроке Марина была такая как обычно, разве не
хохотала, но не каждый же день хохотать. - Вы дружите, - продолжала Варвара,
завтра похороны, можешь не ходить в школу, побудь с Мариной. Я открыла было
рот, но Варвара смотрела так убежденно, что я кивнула, отошла, задумалась. Я
ужаснулась, что мамы вот так просто умирают - Маринину маму я еще недавно,
кажется, видела во дворе - высокая женщина с надменным лицом гуляла с
собакой. Я думала, как же Марина теперь будет, я нашла ее взглядом - она
одна стояла у окошка. В сердце у меня что-то повернулось, мне захотелось
подойти, сказать, я уже пошла, но она обернулась, посмотрела холодно и
колюче, и я, опустив глаза, прошла мимо. Вечером я звонила в дверь
незнакомой квартиры, открыла Марина, в косы ее были заплетены черные
бантики. - Пошли гулять, - неуверенно сказала я. - Я не пойду, - удивленно
подняв брови, ответила она. - А завтра хочешь я к тебе приду? - сдавленно
предложила я. - Зачем? - уже почти враждебно спросила Марина. На следующий
день я приплелась в школу, и Варвара, поджав губы, укоризненно покачала
головой.
И все же мы подружились - Марина с лету ловила любую хорошую идею, и
добавляла десяток сопутствующих. Наделав как-то из глянцевой картонки
визитных карточек и напялив прямо на пальто немыслимые бусы, мы на скверном
английском умоляли прохожих помочь заблудившимся иностранным школьницам