"Ирина Борисова. Утопия и оркестр романтизма: музыкальные инструменты у В.Ф.Одоевского" - читать интересную книгу автора

тихое, мелодическое журчание. Этот инструмент называется гидрофоном; он
недавно изобретен здесь и еще не вошел в общее употребление".

Гидрофон у Одоевского фиксирует сакральный центр этого сада (и,
следовательно, государства и даже всего мира), представляя собой
квинтэссенцию утопического. Он недавно изобретен и потому максимально
будущностен. В нем концентрируются элементы поэтики утопического
государства: зеркальность и прозрачность, реализующиеся в виде хрустальных
элементов и воды, которая часто отгораживает утопические государства от
остального мира. Поскольку гидрофон представляет собой фонтан-орган,
помещенный в бассейн, он оказывается семиотической моделью утопического
государства. Искусство будущего естественно встраивается в систему природы и
общества.
Гидрофон принципиально отприроден: музыка рождается не из тишины, а из
журчания воды. Музыкальная система культуры будущего вне категорий полифонии
или гармонии, она абсолютно изоморфна звучанию морской природы и лишь в
соответствующих категориях может быть описана. Это выводит гидрофон за
пределы эстетической парадигмы музыкального искусства. Музыка и жизнь в
утопическом будущем находятся в самых гармонических отношениях в отличие от
настоящего (ср. трагедию Бетховена в новелле Одоевского "Последний квартет
Бетховена", входящей в "Русские ночи") или прошлого (ср. трагедию Баха из
другой новеллы - "Себастиян Бах"). Музыка окончательно теряет свою связь с
сакральной инстанцией и становится самодовлеющим искусством. "Вертикальная"
коммуникация (ср. использование колоколов как одной из составляющих в
гидрофоне, о колоколах говорит и Бетховен, мечтая о своей утопической
метасимфонии) заменяется "горизонтальной", выражением которой является
импровизационность музыки будущего.

"Всякий знает степень своего искусства: дурной музыкант не терзает
ушей слушателей, а хороший не заставляет себя упрашивать. Впрочем, музыка
здесь входит в общее воспитание, как необходимая часть его, и она так же
обыкновенна, как чтение или письмо; иногда играют чужую музыку, но всего
чаще <...> импровизируют без всякого вызова, когда почувствуют внутреннее к
тому расположение".

Музыка как метафизический символ упраздняется, обретая на земле свое
означаемое:

"Действие этой музыки, как бы выходившей из недостижимой глубины
вод; чудный магический блеск; воздух, пропитанный ароматами; наконец,
прекрасная женщина, которая, казалось, плавала в этом чудном слиянии звуков,
волн и света, - все это привело меня в такое упоение, что красавица кончила,
а я долго еще не мог прийти в себя, что она, если не ошибаюсь, заметила".

Объединяя в себе "музыку и жизнь", гидрофон репрезентирует весь
утопический мир, репрезентирует наше будущее. В утопическом 4-м тысячелетии
люди смогут обрести рай небесный на земле и покорить стихии мироздания,
сохранив гармоничность души, не утрачивая полноты своего духовного строения.
Антиутопии, рассмотренные с этой точки зрения, дают соответственно
симметрично отрицательный результат. Трагедия и гибель "Города без имени" в