"Леонид Ильич Борисов. Жюль Верн " - читать интересную книгу автора

сообщение о том, что у мадам Тибо в ее книжной лавочке отыскался подлинный
дневник Людовика Двенадцатого. Вы написали правду, - мадам Тибо в свое время
купила триста сорок девятый экземпляр того увлекательнейшего дневника,
который при Людовике Двенадцатом приписывался Генриху Четвертому. Какая цель
в сообщении подобных сведений? Не понимаю. Лавочка мадам Тибо торгует
превосходно. На всех ваших подписчиков, а их триста семнадцать, одного
экземпляра все равно не хватит. Дальше: ваши передовицы посвящены хронике
Нанта. Вот тут надо врать! Выдумывать! Давать сенсацию! Тогда...
- Тогда? - спросил Турнэ, надевая очки и оглядывая Барнаво.
- Тогда все взрослое население Нанта принесет вам установленные
подписным проспектом двадцать франков и плюнет на все ваши бесплатные, с
небольшой доплатой, приложения.
- Не скажите, - улыбнулся Турнэ. - Вы сами видели одну нашу картину и
сами же...
- То я, а то подписчики, - перебил Барнаво. - Мне ваша картина
понравилась бескорыстно, ведь я не плачу за эту ерунду, но подписчики
платят. Нант с колокольни собора!.. На это жаль не только рамы из багета, но
даже и паспарту! Каждый человек может забраться на колокольню и посмотреть
Нант, Стоит это три су.
- Чего же вы хотите? - нетерпеливо спросил Турнэ. - Вы изъясняетесь
вполне литературно. Вот что значит служить у меня!
- До того, как мне поступить к вам, месье Турнэ, я говорил лучше! Но
дело не в этом. Газете не хватает выдумки. Неправды. Сенсации.
- Придумайте, я попробую, - сказал Турнэ. - Зайдите ко мне в приемные
часы - поговорим.
- Нет, вы выслушайте сейчас, иначе я все забуду! Я не смогу зайти к вам
в приемные часы: сегодня дождь и слякоть, мне впору сушить зонтики и
встряхивать пальто и шляпы. Слушайте, месье Турнэ. У известного вам Пьера
Верна, что живет неподалеку, сегодня рано утром родился сын. Этот молодой,
чудаковатый и многообещающий юрист обалдел от счастья, - он ждал сына, и бог
дал ему сына. Чаще случается наоборот. Одну минуту, месье Турнэ! Напечатайте
в завтрашнем номере вашей газеты, что гастролирующая в Нанте знаменитая
гадалка Генриэтта Ленорман, дочь знаменитейшей Элен Ленорман, предсказала...
- Чем знаменита Элен Ленорман? - заинтересованно осведомился Турнэ.
- Бог ее знает, - отозвался Барнаво, махнув рукой. - Сами придумайте.
Продолжаю: она предсказала, что новорожденный прославит свой родной город, а
также и свое отечество. Почтенный Пьер Верн собственными глазами увидит
феноменально счастливое будущее своего сына. И не только один он, но также и
его супруга. Напечатайте, что новорожденный изобретет всевозможные вещи,
полезные для человечества. Мадам Ленорман, эта, возможно, и существующая
особа, - я что-то читал про нее, - уплатит вам солидную сумму за рекламу.
Вот увидите! Месье Верн лично поблагодарит вас за столь волшебное
вмешательство в его судьбу. Известите также - это самое главное, - что мадам
Ленорман, покидая Нант, оставила вам пятнадцать тысяч предсказаний на всех
пятнадцать тысяч младенцев обоего пола, которые должны родиться в ближайшие
годы.
- Вот это уже чушь, - заметил Турнэ. - Я еще согласен с первой
половиной вашего проекта, я его уже обдумываю, но...
- Не понимаю, что за ружье в ваших руках! - раздраженно произнес
Барнаво. - Пуля из него не попадает ни в голову, ни в более мягкие части!