"Игорь Боровиков. Час волка на берегу Лаврентий Палыча " - читать интересную книгу автора

человека по известной фамилии Апраксин.
Кстати, он, как я потом узнал, еще и графом оказался, и прямым потомком
бывших владельцев Апраксина двора. Граф Апраксин написал мне, что на
подворье Русской Зарубежной Церкви очень нужен наборщик русского языка по
старой дореволюционной орфографии. А набирать все это надо на компьютере,
где есть и ять и фита. Я же компьютер как раз успел освоить до отъезда в
Канаду, ибо наше издательство именно к восемьдесят девятому году было
полностью компьютеризировано.
Специальный американец приезжал, учил нас, как обращаться с такими
хитрыми машинами, а мы его науку слушали через переводчика и
конспектировали.
Я ответил ему, что компьютер знаю, работать на нем умею, а старую
орфографию берусь выучить за две недели. Меня пригласили, и второго января
девяностого года я оказался в Монреале, на подворье белой русской, так
называемой Карловацкой Церкви. И там впервые за всю свою сознательную жизнь
приобщился к религии. Все, что я о ней раньше знал, так это только лишь то,
что я крещеный, и крестили меня году в сорок третьем в храме на территории
горьковского кремля.
Очень смутно помню церковь эту, куда водили меня бабушка с Крестной и
молитву "Отче наш", которую они заставляли учить наизусть. Ну
Библию-то, оба Завета я, конечно читал неоднократно еще с алжирских
времен, где купил ее сразу на четырех языках, включая русский. Но читал
больше, скажем, с целью светской, этакой историко-познавательной и
лингвистической.
Там же, на подворье, я получил доступ к огромнейшему количеству книг по
истории христианства и начал их запойно изучать. Но я бы был не я, не
русский бы был человек, если бы тут же не начал вносить в них поправки.
Помнишь совершенно гениальную фразу Достоевского, что если русскому школяру
дать карту звездного неба, которую тот никогда в жизни не видел, то он
завтра вернет ее с исправлениями.
Естественно, и я, русский школяр, сразу испытал абсолютную
необходимость совместить христианство с переселением душ, поскольку в это не
просто верю, а знаю, что так оно и есть. Даже помню урывками кое какие
моменты из прошлых жизней. И ты представляешь себе, нашел! Обнаружил в
Писании совершенно точное об этом сообщение. Сказано же в Библии: Если ты не
теплый и не холодный, то изблюю тебя из уст моих.
Шурик, дорогой, как эту фразу понимать? Куда Творец нас изблюет?
Да, снова в жизнь, куда же еще. Вот, к примеру, возьми меня. Да я с
раем и близко не стоял. Всю жизнь врал, пьянствовал, блудил, ничего путного
не совершив. Ничегошеньки, так что в рай мне дорога заказана. Но в ад-то
меня за что на вечные муки? Ведь на ВЕЧНЫЕ!
Вдумайся! За что, Шурик? Ну, ей Богу, не заслужил я их, вечных-то мук!.
Никого не убил, никого не ограбил, никому ни разу в морду не заехал. Больно,
правда, делал, но только бабам, которые меня любили.
Так уж получалось, что до сорока трех лет, пока не женился на
Надеже, никак не мог трахать кого-то одну. Все тянуло на разнообразие.
Зато иногда даже нищим подаю. Особенно по пьяне. Вот и выходит, что ни
теплый я, ни холодный, Господь изблюет меня из уст своих, и рожусь я заново,
как уже столько раз рождался.
Но это, Александр Лазаревич, еще не самая моя главная ересь.