"Лариса Бортникова. Паяц и кофеварка" - читать интересную книгу автора

идеально подходящих именно к этому сорту кофе, а с холодильником о
количестве и сорте сливок, то можно довести кофеварку до самого предела...
- ... профессора Весельчака. А дальше кофеварка сойдет с ума и бэмц...
Взорвется на много маленьких кусочков. Бэмц! И пойдут клочки по закоулочкам!
Бэмц! Потому что перегрузится связями и бэмц! Синергическая зона! И бэмц...
Нельзя усложнять и нагружать до бесконечности. Количество функций,
выполняемых любым искусственным интеллектом гранично. Конечно. Если найти
процессор соответствующей мощности - то можно подойти к самому пределу.
Получится супер-умная кофеварка. А дальше бэмц!!! Потому что за пределом
Весельчака не ИИ, а разум. Ну, такой, как у человека... - в классе всегда
находился зубрила, прослушавший аудио-урок заранее и жаждущий поделиться
знаниями. Непременно. - Фиг! Ни одна кофеварка человеком быть не может.
Кофеварка человеком быть не может.
Это и есть квинтэссенция теории профессора Весельчака. Лучше не
скажешь. А все графики, формулы и определения - это уже потом. Пятый класс.
Второй триместр.
- Глядите! Я комикс скачал здоровский. "Федорино горе" называется. Там
как будто сумасшедшая ученая старуха взяла и напичкала кофеварку всякой
всячиной, а она взяла и не взорвалась... свихнулась и теперь всех ловит,
перемалывает в фарш и варит бульон с жирной пенкой.
Смех в классе. Никаких соответствующих рекомендаций методической
литературы. Всякий учитель обычно сам решал, как реагировать.

* * *

Эдди-Диаманд Первый не соврал. Подкупил первую линию охраны, обманул
вторую, за полминуты втиснувшись в мусорный контейнер, сброшенный с
дозорного катера, ловко усыпил бдительность начальника третьей внешней
заставы, пожертвовав оператором. Три внутренних охранных периметра проходил
шесть суток, передвигаясь очень медленно и рискуя остаться без кислорода -
скафандр был рассчитан на неделю автономного режима. Едва не попался, пока
исследовал поверхность "станции" в поисках служебного шлюза... Однако, ему,
как всегда, фартило. Поэтому, почти задыхаясь, воняя потом, под
отвратительный стон аларм-датчика (отключать его Эдди и не думал - ему
нравился адреналиновый допинг, а без "музыкального" сопровождения эффект
вышел бы не тот) ровно за минуту до истощения всего кислородного ресурса,
включая аварийный, Эдди ввалился через шлюз на станцию.
Содрал с себя скафандр, оставшись абсолютно голым, выдернул из шлема
мини-камеру, с размаху насадил ее себе на лоб, чертыхнулся оттого, что
липучка никак не хотела клеиться к поплывшему за неделю гриму, и огляделся.
- Очень красиво, - сказал он вслух. Помолчал и повторил. - Очень
красиво.
Обычно Эдди Диаманд Первый так не говорил. Обычно он говорил иначе. Но
никаких других слов не пришло ему в голову. Зато захотелось немедленно смыть
с себя грим, грязь и пот и упасть прямо в траву, зелень которой была зеленой
без каких-либо оттенков и допущений.
Просто зеленая зелень.
И синяя синь, если задрать голову кверху.
И цветы белые, красные, желтые, всякие.
И прозрачный воздух.