"Луи Буссенар. Беглые узники гвианской каторги (Очерк)" - читать интересную книгу автора

осужденных белой расы, срок наказания которых превышал восемь лет.
Приговоренные к менее суровому наказанию направлялись в Новую Каледонию.
На первый взгляд несущественное изменение, внесенное в действовавший
порядок решением французских властей от 15 апреля 1887 года, в
действительности обрекало людей на вечную ссылку. Для всех этих несчастных
далекая колония становилась местом, откуда не возвращаются.
Все дело в том, что закон от 30 мая 1854 года об отбывании каторжных
работ содержал параграф, на который суды чаще всего не обращали внимания,
хотя он в ряде случаев поразительным образом отягчал вынесенный приговор.
Этот параграф гласил: "...Всем ссыльным, после отбытия наказания,
предписывается селиться в колонии для уголовных преступников на срок, равный
назначенному приговором (если он составляет меньше восьми лет), и
пожизненно - во всех остальных случаях".
Таким образом, осужденный на пять лет проводил десять лет жизни в
условиях, равносильных рабству. Для приговоренного к семи годам каторга, по
существу, длилась четырнадцать лет. Тот, кому судом был назначен
восьмилетний срок, становился рабом навсегда. Самовольная отлучка с места
ссылки каралась возобновлением каторжных работ.
Между тем к восьми и более годам каторги приговаривались семьдесят пять
процентов уголовных преступников; менее восьми лет получали двадцать пять
процентов. Иначе говоря, в трех случаях из четырех люди были обречены на
вечную ссылку.
Удивительно ли, что число побегов здесь - чаще всего неудачных - росло
день ото дня? Откуда взяться покорности судьбе там, где уже нет надежды?
С того самого дня, когда заключенный начинал отбывать наказание, им
овладевало одно-единственное, всепоглощающее желание: вырваться на свободу!
Попавший в неволю знал, что его плен не кончится никогда. Отныне он - как
дикий зверь в клетке, ежесекундно ищущий лазейку, чтобы ускользнуть. Вот
почему между ним и его стражами сразу же завязывалась борьба - глухая,
беспрерывная, беспощадная.
Впрочем, когда, покинув нижнюю палубу корабля, арестант прибывал на
гвианскую каторгу, или, если использовать модный сейчас эвфемизм, в
"пенитенциарную колонию"*, он считал, что свобода уже близка.
______________
* От лат. "penitentiarius" - карательный.

Тут нет ни стен, ни окованных железом дверей, ни засовов, ни решеток,
ни карцеров, как это обычно бывает в тюрьмах метрополии*. Нет ни океана -
простирающейся в бесконечность бездушной, приводящей в отчаяние громады вод,
ни людоедов-канаков** - кошмара беглецов. Кругом, насколько хватает взгляда,
простираются бескрайние леса, неисхоженные, неисследованные, в которых
конечно же найдется надежное укрытие - повсюду зелень, цветы, реки - короче,
сочетание полезного с приятным, удобного убежища и безопасности. Добавьте к
этому беззлобную, почти отеческую охрану: ведь всего лишь один надзиратель
сопровождает пятьдесят каторжников к затерянным в глубине тропической чащи
лесным разработкам. Один-единственный, он управляет и баркасом с дюжиной
галерников на веслах.
______________
* Метрополия - страна, владеющая и управляющая колониями.
** Людоеды-канаки. - Канаки, или новокаледонцы, населяют о. Новая