"Бен Бова. Орион и завоеватель (Орион #4)" - читать интересную книгу автора

холодке фыркали лошади.
- Так говорят легенды, - отвечал я.
- Ты не веришь в богов? - нахмурился он.
- Верю... - Я с горечью улыбнулся. - Только они живут не на холодных
горных вершинах. Они устроились лучше.
- Удивительно. - Аристотель покачал головой. - Для человека, у которого
вовсе нет памяти, ты весьма уверенно рассуждаешь об удобстве обители
богов.
- Можно подняться на гору, - сказал я, - и собственными глазами
увидеть, есть там боги или нет.
- Посмотреть собственными глазами! - Он расхохотался. - Отлично, Орион,
отлично! Практика - это критерий истины... Я еще сделаю из тебя философа.
- Тоже мне критерий! - пробормотал я.
- Истину часто трудно определить, Орион. Ради нее Сократ отдал свою
жизнь. Мой учитель Платон пытался выяснить, что такое истина, но умер с
разбитым сердцем, так и не добившись успеха.
Я задумался над тем, что такое истина. Неужели мои сны истинны и
реальны? Правдивы ли смутные воспоминания о прочих жизнях или же их
выдумал мой отчаявшийся ум?
Аристотель не понял причин моего молчания.
- Да, я отклонился от учения Платона. Он полагал, что истинны сами
идеи, чистые, не облеченные физической субстанцией. Я не могу согласиться
с ним. На мой взгляд, обнаружить истину можно, лишь исследуя окружающий
нас мир с помощью пяти чувств.
- Ты говорил, что Платон умер оттого, что его сердце разбилось?
Лицо старого гнома скривилось.
- Дионисий пригласил Платона в Сиракузы, в далекую Сицилию. Там Платон
учил его быть царем и философом, великим предводителем мужей. Не каждый
день получает философ возможность учить царей.
- И чем кончилось обучение?
- Дионисий внимательно выслушал повествование Платона об идеальной
республике и воспользовался его идеями - но для того, чтобы стать
абсолютным тираном. Его сын оказался еще хуже: он выслал Платона из
Сиракуз домой в Афины.
- Неплохо для царя-философа, - сказал я.
Аристотель бросил на меня тревожный взгляд и умолк.
Наш небольшой караван рос день ото дня; коллекция Аристотеля
увеличивалась в объеме. Нам приходилось покупать новых мулов, повозки и
нанимать людей, чтобы управлялись с ними. Когда мы добрались до Афин,
длина каравана выросла вдвое. Снег покрыл уже и самые низкие вершины, а
деревья стояли нагими. Я вел наш отряд сквозь узкий проход Фермопил, где
более полутора столетий назад Леонид и его спартанцы преградили дорогу
войску Ксеркса.
По настоянию Александра мы остановились, чтобы почтить память отважных
спартанцев, погибших, но не сдавшихся персам. Здесь, на узком скалистом
пятачке между мрачными горами и грозным морем, возле горячих ключей,
давших имя ущелью, мы воздали честь древним героям... А ветер, свистя,
задувал с севера, обещая скорую зиму. Александр отозвался о персах с
презрением и закончил свою речь словами: "Никогда не станет наш народ
свободным, пока не рухнет Персидское царство".