"Симона де Бовуар. Трансатлантическая любовь (Фрагменты книги) " - читать интересную книгу автора

взял бы на себя заботу о похоронах. "Тело Олгрена не востребовано!" -
гласили заголовки газет.
Симона де Бовуар, пережившая его на пять лет, была поражена, узнав,
что, несмотря на публичные проклятия, он сохранил ее письма. Они попали на
аукцион, где их приобрел университет штата Огайо, и через некоторое время к
ней обратились за разрешением на публикацию. Вряд ли, когда эти письма
писались, они были рассчитаны на издание - слишком они личные и
исповедальные. Но для Симоны де Бовуар самораскрытие, пусть даже шокирующее,
было одной из принципиальных установок: правда, рассказанная о себе,
способствует самопознанию человечества, у писателя не может быть тайн ни от
современников, ни от потомков. Она дала разрешение на публикацию при
условии, что сама подготовит письма к печати и переведет на французский
язык. В 1986 году она умерла, так и не успев этого сделать.
Расшифровкой и окончательной реконструкцией текста c самоотверженной
скрупулезностью занялась Сильви Ле Бон де Бовуар. Она же подготовила полное
французское издание этих писем и снабдила их необходимыми комментариями,
частично воспроизведенными в нашей публикации. Из трехсот четырех писем
Симоны де Бовуар, написанных в разные годы, мы представляем тридцать, в том
числе самое первое и самое последнее. Поскольку на издание переписки Олгрена
наложен его наследниками и литературными агентами категорический запрет, в
пояснениях, дающихся курсивом между письмами, а также во фрагментах из
упомянутой книги Симоны де Бовуар "Сила вещей" восстанавливаются недостающие
звенья ее отношений с Олгреном и приводятся отрывки из его писем,
сохранившихся у нее в архиве и ждущих своего часа.
В январе 1947 года Симона де Бовуар по приглашению нескольких
американских университетов приехала в Соединенные Штаты. Находясь проездом в
Чикаго, она, по совету нью-йоркской знакомой, встретилась с Нельсоном
Олгреном. Он водил ее по городу, показывал чикагское "дно", районы трущоб и
притонов, польский квартал, где он вырос, а вечером следующего дня она
уехала в Лос-Анджелес.


1.

Суббота, вечер [23 февраля 1947]
В поезде, по пути в Калифорнию
Дорогой Нельсон Олгрен!
Делаю попытку писать по-английски. Прошу прощения за грамматику. Если
ошибусь в употреблении каких-то слов, то постарайтесь все-таки понять.
Вдобавок почерк у меня ужасный и в поезде сильно трясет.
Вчера, расставшись с Вами, я вернулась в гостиницу, дописала статью -
боюсь, что плохо, но бог с ней, - и поужинала с моими соотечественниками,
мысленно проклиная их. Они были и в самом деле противные, к тому же из-за
них я не смогла поужинать с Вами. Потом я Вам позвонила, и они проводили
меня на поезд. Я улеглась на полку, раскрыла Вашу книгу и читала, пока не
уснула. Сегодня продолжала читать, одновременно любуясь видами из окна: день
прошел на редкость спокойно, и, прежде чем лечь спать, хочу сказать Вам, как
нравится мне Ваша книга и Вы сами. Наверно, Вы это почувствовали, хотя
времени было мало и мы даже не успели толком поговорить. Не стану
повторяться и снова благодарить Вас, но мне было с Вами хорошо, и хочется,