"Элизабет Боуэн. Очаг в квартире" - читать интересную книгу автора

его подбодрила и развеселила. Но Бетти слаба, а Констанс испорчена до мозга
костей.
- Жалеешь, что я пришла? - спросила она, нашаривая свою шляпку.
Робертсон сидел в той же позе и, запустив пальцы в волосы, растирал
голову.
- Значит, ничего не выйдет с деньгами? - Оба прислушались: огонь вдруг
затрещал в камине. - Точно, - ответила сама себе Констанс. - Ну, я пошла.
- Я что-нибудь придумаю, - сказал он. - На днях напишу тебе. Клянусь, я
тебе помогу...
В этот самый момент Бетти, отдавшая Констанс свой ключ, была вынуждена
позвонить в дверь собственной квартиры. Она позвонила дважды подряд, так не
терпелось ей очутиться дома. Робертсон продолжал в отупении сидеть перед
камином, и дверь открыла Констанс.
- Хэлло, Кон, - раздался голос Бетти, - ну как, попала в квартиру?
- Ага. Бобкин вернулся. Я пытаюсь занять у него денег.
- Не знаю, что это тебе вздумалось, - томно отвечала Бетти, - у нас
денег нет. Хэлло, Бобкин! А что это со светом?
- Шиллинги кончились.
- Да вон три штуки лежат в папироснице. Там всегда что-нибудь есть. Не
так уж мы обнищали, не думай, - сказала Бетти со смехом, обращаясь к
Констанс. - А тебе сколько нужно, Кон?
- Шесть пенсов на автобус.
- На, возьми шиллинг.
Бетти бросила монету в счетчик. Вспыхнул свет и осветил квартиру во
всех ее подробностях: стены, "художественно" окрашенные клеевой краской,
шесть репродукций из серии "Лучшие картины мира", темные угловатые очертания
дубовой мебели под старину. Констанс лениво подошла к зеркалу и намазала
губы ярко-алой помадой, надвинула на лоб свою тесную шапочку с жокейским
козырьком, подняв воротник, уткнула в него подбородок.
- Мне пора двигаться, - сказала она, - спасибо за шиллинг.
- Извини, дорогая, что мы не оставляем тебя ужинать. Но, откровенно
говоря, заливное, кажется...
- Нет, мне все равно пора, мать там, наверно, бушует. К тому же я поела
свинячьего пирога.
- Ну и отлично. Тогда пока. Бобкин, проводи!
Выпустив Констанс и вернувшись в комнату, Робертсон
сразу увидел, до чего пришибленной и несчастной выглядит Бетти. Факт
налицо: она не может жить без него. Под тяжестью его гнева она вся
сжимается, разваливается на части. Видимо, она успела поплакать: вокруг глаз
были обводья расплывшейся туши. А теперь она взбивала волосы, специально для
него. Он не мог знать, как пылало ее горло под тугой ниткой розового
жемчуга - в том самом месте, где недавно был запечатлен поцелуй на горле
Марлен Дитрих. Лисья горжетка Бетти сползла с плеча, она сидела в том же
кресле, в той же позе, что и Констанс, подняв к нему лицо.
- О, Бобкин, - сказала она, - я была такая... ох, я и сама не знаю. Но
правда же, иногда становится так тошно...
- Бедняжка, - сказал он, прикоснувшись пальцем к ее щеке. Бетти
вздохнула, поймала его ладонь и стала гладить, откинув голову ему на руку,
опустив длинные ресницы.
- Мне так стыдно, - сказала она, - за все!