"Людмила Бояджиева. Жизнь в розовом свете " - читать интересную книгу автора

- Не скажу, чтобы кавалер блистал красотой и молодостью. Хотя когда-то
он, наверное, был весьма неплох.
Ди проследила, как двое, нерешительно потоптавшись возле столика в
тени, подсели к другому, стоящему у самого края пешеходного маршрута в
малиновых лучах заходящего солнца.Теперь июньский день клонился к вечеру.
Море, отражавшее безоблачное небо, выглядело почти по-южному. Если бы не
резкий ветер, заворачивающий снежно-белые барашки и не гряда тяжелых серых
туч, угрожающе поднимавшаяся с горизонта. Но воскресенье, вопреки
прогнозам, обошлось без дождя. Солнце не торопилось спрятаться за облаками,
расцвечивая их пожарным пламенем.
В обе стороны по набережной двигалась толпа, похожая на демонстрацию.
Дородные мамаши с выводком разновеликих детишек в пестрых шортах глазели по
сторонам, рассеянно облизывая рожки мороженого; двигались стайки туристов с
ремешками фото - и видеокамер на усталых от постоянного вращения шеях,
студенты в растянутых майках и толсто-подошвенных бутсах, плотно обнявшиеся
пары неопределенной половой принадлежности в стиле унисекс - черные очки,
бермуды, загорелые коленки, крепкие плечи и короткие стрижки.
Особой элегантностью отличались пожилые супруги, как правило,
державшиеся за руки. Дамы с растрепанными ветром седыми кудельками,
предпочитали светлые костюмы, тонкие колготки и аккуратные туфельки - вещи
"вневременной элегантности" из старого шкафа. Их кавалеры в отутюженных
брюках и сорочках с нацепленной на запястье петлей кожанного бумажника,
отличались ухоженностью ритуального выхода в свет.
Примеченные Эн двое, супругами не были. Джентльмен слишком внимательно
смотрел на свою даму и та почти пританцовывала на месте от волнения, им
явно не было никакого дело до окружающего - главным героям
разворачивавшегося в этот мирный вечер ответственного спектакля..
Ди верно отметила - женщина изо всех сил стремилась выглядеть молодой
и эффектной. Действительно, если не заглядывать в лицо, а шагать позади
стройной, прекрасно двигающейся блондинки, больше, чем на тридцать она бы
не потянула. Черные брючки в облибку едва доходили до тонких щиколоток, под
белой кружевной майкой, возможно, не было белья. Спортивная поджарость и
крепкий, коричневый загар позволяли без опаски носить такие вещи, а детали
туалета свидетельствовали о привычке к эффектной экстравагантности. Ни на
ком больше, сколько ни смотри, не было таких туфель. Высоченный каблук и
толстая "платформа", отлитые из прозрачного, слегка люминисцентного
пластика, переливались изумрудом. На бедре женщины висела сумочка в виде
барабанчика, из того же хрустально-зеленого материала. Ее откинутые назад
плечи гордо несли маленькую головку с коротко подстриженными соломенными
волосами. А на темени, чуть набекрень, сидела огромная белая роза с черными
атласными листьями - то ли мини-шляпка, то ли - макси-заколка.
- По-моему, она оделась удачно, - подвела итог критическому осмотру
Эн. - Не перестаю удивляться непреодолимой пропасти между витриной модного
салона и улицей. Недоумеваю, куда деваются те экстравагантные фирменные
шмотки, которые так заманчиво демонстрируют манекены? Даже в нищие
послевоенные годы воскресный променад выглядел не хуже подиума Шанель или
Диора. А теперь? Посмотреть не на что. Публика, в массе своей выглядит
более чем ординарно. Все так хотят быть похожими друг на друга! Это скучно,
хотя и благопристойно. Благопристойность, ординарность, приличия - знамена
для победившей взрослости. Лишь молодость и старость - позволяют себе