"Людмила Бояджиева. Сердце ангела " - читать интересную книгу автора

требовалось для создания самого грандиозного иллюзиона - Мифа Криса
Флавина.
"Происхождение главы империи чудес окутывал мрак. Откуда пришел этот
парень, ворвавшийся подобно огненной комете, в наш рациональный мир?
Неведомо. Не станем сочинять небылиц, господа. Склоним голову перед
тайной". За эти слова, написанные калифорнийским журналистом после первого
триумфа Флавина двадцатитрехлетний маг отвалил четверть своего
фантастического гонорара. Потом последовали новые и новые капиталовложения,
оплачивающие молчание тех, кто изрядно покопался в биографии Криса, и,
наконец, даже самые отчаянные писаки поняли, что на информацию, касающуюся
Флавина, наложен строгий запрет. Работавшие на него журналисты творили
собственную легенду под строгим руководством шефа. Даже сведения,
"просачивающиеся" в желтую прессу, он контролировал лично, считая, что
некая скандальная шумиха идет на пользу славе. И в результате в колонках
светских сплетен появились самые невероятные домыслы относительно прошлого
и настоящего Криса. Это и требовалось королю иллюзии.
Кто-то утверждал, что Кристос Флавинос является незаконным сыном
монарха Константина II, свергнутого в 1973 году в результате военного
путча. Кому-то больше нравилась "версия Тарзана", повествующая о полудиком
младенце, найденном в лесах Амазонки и воспитанном бродячими цыганами. А
некоторые даже намекали на то, что Кристос - дитя юной гречанки и
гуманоида, посетившего остров Крит на летающей тарелке. Естественно,
находились очевидцы, готовые дать живописнейшие подтверждения любой
безумной версии. Те же, кто знал правду, молчали, и если уж прорывались на
свет какие-то сведения, то они были столь нелепо ординарны, что заведомо не
могли иметь никакого отношения к великолепному Флавиносу.
Поговаривали, что в маленьком городке в окрестностях Афин живет некая
Кэтлин Блэк, произведшая на свет в мае 1957 года второго сына от брака с
местным дантистом Софоклом Флавиносом. Старший сын несчастной четы родился
больным, а появившийся через семь лет мальчик был вымоленным, в честь чего
и получил имя Кристос. Но и он не оправдал надежды родителей. В соседнем
доме всякий мог бы отыскать Яниса Рыжего - владельца бакалейной лавки.
Дебелый силач охотно рассказывал, как поколачивал тщедушного одноклассника,
прозванного Верзилой Флави.
- Это был злющий хиляк. Этакий кусачий звереныш, вроде хорька. Ручонки
длинные, тощие - на перекладине пару раз не подтянется, а пальцы цепкие,
как у мартышки. Вот, глядите, - Янис показал журналисту на бледные
отметины, заметные даже под сизой щетиной, покрывающей щеки. - Хотел мне
глаза выцарапать. Это когда я его банки-склянки с "волшебными настоями"
переколотил... Да что и говорить, крыша у него всегда была дырявая. Злости
много, а силенок - с гулькин нос.
- Вы уверены, господин Лапидопулос, что ничего не путаете? Речь
действительно идет о всемирно известном атлете и силаче Крисе Флавине?
- Хм! Да какой там атлет?! Бесовские дела, уж поверьте мне, у него с
ними сговор. - Зыркнув по сторонам, Янис доверительно шепнул на ухо
журналисту. - Флавиносы все порченные. Мать Кристоса, Кэтлин Блэк, -
иностранка. К ней бабы наши ворожить бегали. Старший братец Кристоса
родился уродцем, так на ноги и не встал, десяти лет помер. А сам доктор
Софокл, что своей бормашиной по ночам визжал, в семьдесят пятом пропал -
как в воду канул. Видать, черти его прямиком к себе утащили. Вскоре после