"Элизабет Бойл. Любовь сильнее расчета " - читать интересную книгу автора

не признался ей, что воспитанием девиц никто никогда не занимался. Ему не
хотелось, чтобы Райли сбежала или упрекнула его в обмане, и он поспешил
заверить ее:
- Думаю, это послужит нашей взаимной выгоде, мадам. Мои племянницы так
стремятся выйти замуж.
- Дядя, - воскликнула Беатрис, - мы вовсе не стремимся выйти замуж!
Она со злостью взглянула на кузину Фелисити, которая только что
незаметно проскользнула в комнату. Мейсону оставалось только удивляться, чем
был вызван этот взрыв негодования. Кузина Фелисити заверяла его, что
девочкам нужны мужья, и, конечно, они и сами понимают, что плохо
подготовлены к выходу в свет.
Кроме того, он всего лишь хотел помочь.
- Если вы, дядя, думаете, что мы собираемся брать уроки у какой-то
торговки нижними юбками, вы жестоко ошибаетесь, - заявила Луиза. - Мама
пришла бы в ужас, и, я уверена, отец вызвал бы вас на дуэль уже за то, что
вы оскорбляете нас, приглашая такую женщину в наш дом. Не говоря уж об
этом, - она указала большим пальцем на Хасима, вошедшего в комнату вслед за
кузиной Фелисити, - дикаре, которого она притащила с собой. Я не удивлюсь,
если стража еще до ночи найдет всех нас с перерезанным горлом, а серебро
исчезнет.
Она кивнула старшим сестрам, и вся троица, задрав носы, направилась к
двери, демонстрируя сестринское согласие. Их протест мог бы произвести
впечатление, если бы Мэгги не споткнулась на втором же шаге и не налетела на
Беа, которая незамедлительно обрушила на сестру поток ругательств. Луиза
схватила их за руки и потянула прочь из комнаты, чтобы они не натворили
чего-нибудь еще и не нарушили ее планы.
У Мейсона возникло желание пожаловаться на свою судьбу небесам. Ибо в
душе он не сомневался, что если выпустит своих племянниц в свет в их
теперешнем состоянии, то они впишут в семейную историю такую страницу, что
ее не смогут стереть и двадцать поколений Эшлинов. Еще больше ему не
понравилась напряженная поза мадам Фонтейн. Оскорбительные замечания Луизы
задели актрису, как, впрочем, и его самого.
Может быть, мадам Фонтейн действительно была такой, какой ее считали
его племянницы и всеобщая молва, но она гостила в его доме, и поэтому ей
следовало оказывать уважение, как всякой леди.
Луиза еще не закончила свою тираду в адрес дяди, не умеющего устроить
их жизнь:
- Не могу поверить, дядя, будто вы думаете, что мы нуждаемся в этой...
этой... шлю...
- Довольно! - громовым голосом приказал Мейсон, заставив своевольных
племянниц забыть о клоунских ужимках и застыть на месте от изумления. Даже
кузина Фелисити, как он заметил, вечно вертевшаяся и о чем-то хлопотавшая,
замерла, пораженная внезапной вспышкой его гнева.
- Но... - снова заговорила Луиза.
- Я сказал - довольно! - И это были не пустые слова. Если он хотел
восстановить доброе имя семьи, ему следовало начинать с домочадцев. Мейсон
оглядел девиц, не решавшихся сбежать от его праведного гнева.
- Маргарет, не двигайся.
- Как вы смеете? - сказала Беатрис, вставая на защиту сестры. - Луиза
имела полное право назвать эту женщину... Мейсон взглянул в лицо старшей