"Ли Брэкетт. Цитадель утраченных лет" - читать интересную книгу автора

Люди выстроили ее, и она должна принадлежать людям. Фенна охватил
глубокий гнев на Рам Сина, который пытается украсть знание, ему не
принадлежащее, - человеческое знание, чтобы использовать его против
человечества. Ненависть Фенна, точно башня, вздымалась над всем остальным,
ненависть к новчам. Даже - над его страстным желанием вспомнить себя.
Он смотрел, смотрел вперед, через пустыню, и думал: "Когда-то эта земля
была зеленой, и люди жили на ней и были свободны. И да будет так вновь!" Он
улыбнулся Арике и погнал свою лошадь чуть быстрее, желая сократить насколько
можно расстояние между собой и своей целью.
Здесь не было храмового гонга, возвещавшего приход дня и ночи. Сердитое
солнце неустанно пылало в небе. Свирепый ветер хлестал путников, и облака
пыли, красной и ржавой, катились по земле. И отсутствовало время. Путников
мучили голод и жажда, и снова и снова останавливали они лошадей, чтобы дать
им отдых и поспать самим. Они успели переночевать дважды, когда Фенн,
оглянувшись, увидел вдали тучу пыли, явно поднятую не ветром. Он сказал:
- Рам Син.
Малех кивнул:
- У них есть запасные лошади, пища и вода. Они гонят как бешеные. И к
тому же новчи сильнее людей.
Фенн скорчил гримасу. Он повел своих спутников прихотливыми путями,
путая след: то по голому камню, то по рыхлым пескам, где ветер скоро задувал
отпечатки копыт. И на время отдаленное облако пыли пропало.
Но Малех сказал:
- Они знают, в какую сторону мы едем. Они будут гнаться за нами, и не
видя следов. И помни, Рам Син - новч, да еще и жрец. Он может проникнуть в
наш мозг достаточно глубоко, чтобы выяснить, куда мы направляемся.
Губы Фенна сжались. Он ничего не сказал, и они поскакали дальше, через
бесплодные земли. Голод больно грыз их изнутри и почти довел до агонии, но
клыки его были ничто по сравнению с клыками жажды. Великолепные кони начали
спотыкаться. Арика ехала, вся поникнув, и постоянно молчала. Мужчины были не
лучше. Во время редких передышек Фенн спешивался и копал везде, где замечал
хоть какие-то признаки жизни, - в ложбине или пересохшем русле, поросшем
чахлой травой. Иногда удавалось добыть несколько капель грязной воды, чтобы
сохранять жизнь.
Они остановились на ночлег в третий раз. Фенн сидел, озирая пустыню
покрасневшими глазами, размышляя о Цитадели и чувствуя железную решимость не
умирать. Облако пыли вновь появилось на горизонте. Он выругался и вскочил,
чтобы разбудить остальных. Они опять тронулись в путь. Ветер дул, не
унимаясь, и вдруг конь Фенна поднял голову и фыркнул, рванувшись в сторону.
Два других скакуна захрапели и тоже начали предпринимать усиленные попытки
свернуть с дороги. Казалось, животных охватило что-то вроде безумия. Их
тяжелый шаг перешел в какой-то странный неуклюжий галоп.

Грубый обломок скалы вздымался над пустыней. Местность понижалась у его
подножия, образуя впадину с неровными краями. Фенн увидел темную речку,
выбегавшую из расселины скалы, растекавшуюся и становящуюся обширным болотом
прежде, чем жадная пустыня успевала выпить всю влагу. Фенн залюбовался,
глядя на это ярко-зеленое пятнышко, казавшееся таким далеким, что, похоже,
вообще вряд ли могло хоть когда-то приблизиться. Затем он увидел, что
навстречу им скачут люди - жилистые, крепкие, загорелые, великолепно сидящие