"Ли Брэкетт. Цитадель утраченных лет" - читать интересную книгу автора

Арика заулыбалась еще шире, и Фенн подумал про себя: "А не слишком ли
ты умна, Арика, чтобы тебе доверять?"
Но в одном он вынужден был довериться ей, хотелось ему того или нет.
Неожиданно он вскочил с места:
- Не могу больше ждать! За работу, чтоб вас разорвало! Колдуйте скорей,
я не могу больше ждать!
- Спокойно, Фенн, - ответила Арика. - Все в порядке, - она указала на
кровать. - Ложись. Постарайся расслабиться. Ты должен будешь мне помочь,
Фенн. Я не похожа на новчей, которые делают что хотят с мозгом людей и
животных. Ты должен открыть мне Дорогу, Фенн. Не сопротивляйся. Успокой свой
разум.
Фенн вытянулся на кровати. Он попытался, как она просила, расслабиться
и освободить разум. Лицо ее парило над ним, белое в неясном свете, льющемся
из окон. Да, она была красива. В глазах у нее светились загадочные темные
огоньки. Голос Арики мягко сказал:
- Ты должен мне довериться, Фенн, если хочешь все вспомнить. - Малех
вручил ей чашу с питьем, и она поднесла чашу к губам Фенна. - В вине
лекарство, оно тебе не повредит. Оно только сделает путь легче, а время -
короче. Выпей, Фенн.
Он не хотел пить. Мускулы его вновь напряглись, и опять он покосился на
нее с подозрением, почти готовый оттолкнуть ее и убежать. Она убрала чашу и
сказала:
- Как хочешь, память потерял ты, а не я.
Минуту спустя он сказал:
- Дай мне чашу...
Он выпил. Потом снова лежал неподвижно, вслушиваясь в ее голос;
расслабиться теперь было проще. Постепенно он утратил чувство времени. Глаза
Арики были огромными, темными и полными маленьких пляшущих огоньков. Они
притягивали его, они влекли его. В мягких волнах бесцветного тумана пропало
лицо Малеха позади, саманные стены, крыша, сама Арика - все, кроме ее темных
глаз.
Только в последний момент он осознал, какая в них таится сила, но было
уже поздно. Они потянули его в кромешную тьму, и он уже не мог не идти
туда... Глубокая-глубокая тьма. Тьма без времени. Голос... Повинуясь этому
голосу, он приподнялся слегка, словно просыпаясь. Вот так с ним когда-то
говорил другой голос - и все спрашивал, спрашивал. Но на этот раз отвечать
было легче.
- Меня зовут Феннвей, - сказал он этому голосу. - Я в Нью-Йорке.
Да, отвечать было много легче. Он рассказал о Таймс-Сквер в летнюю
ночь, о сиянии огней, о толпе. Он рассказал о Центральном парке утром, после
дождя.
- И очень скоро всего этого не станет, - сказал он. - Ни зданий, ни
метро, ни людей. Все исчезнет, пропадет и забудется. - Он засмеялся. - Они
сооружают Цитадель, они делают ее глубоко в скале, над Палисадами. Они почти
закончили. А зачем? Какой прок в Цитадели без людей? - Он опять зловеще
рассмеялся. - Эй, покайтесь, ибо конец уже близок! Я каюсь, что у меня есть
сын! Каюсь, каюсь, что произвел его на его же погибель!
- Феннвей! Феннвей! - голос встряхнул его и заставил очнуться. - Ты
должен вспомнить себя, Нью-Йорк, Палисады, нарисуй все это, Феннвей,
изобрази на бумаге, так, чтобы, проснувшись, ты вспомнил их!