"Рэй Брэдбери. Ветер из Геттисберга" - читать интересную книгу автора - Но ты же не можешь ревновать к машинам.
- Почему нет, черт побери! - Бутс схватился за спинку сиденья и медленно подался вперед, уставившись на осевшую фигуру в высоком кресле там, посреди сцены. - Разве в девяноста девяти случаях из ста машины не являются более совершенными, чем большинство людей, которых вы когда-либо знали? Разве они не делают правильно и точно то, что им положено делать? Сколько людей вы знаете, которые правильно и точно делают то, что им положено делать, хотя бы наполовину, хотя бы на одну треть? Эта чертова штука там, на сцене, эта машина не только выглядит совершенно, она говорит и работает, как само совершенство. Больше того, если ее смазывать, вовремя заводить и изредка регулировать, она будет точно так же говорить, и двигаться, и выглядеть великой и прекрасной через сто, через двести лет после того, как я давно уже сгнию в могиле. Ревнив? Да, черт возьми, я ревнив! - Но машина НЕ ЗНАЕТ этого... - Я знаю. Я чувствую! - сказал Бутс. - Я, посторонний наблюдатель, смотрю на творение. Я всегда за бортом. Никогда не был при деле. Машина творит. Я нет. Ее построили, чтобы она правильно и точно делала одну-две операции. И сколько бы я ни учился, сколько бы я ни старался до конца дней своих делать что-нибудь - неважно что, - никогда я не буду столь совершенен, столь, прекрасен, столь гарантирован от разрушения, как эта штука там, этот человек, эта машина, это создание, этот президент... Теперь он стоял и кричал на сцену через весь зал. А Линкольн молчал. Машинное масло капля за каплей медленно собиралось в блестящую лужу на полу под креслом. сейчас дошел смысл случившегося. - Этот президент. Да, Линкольн. Разве вы не видите? Он умер давным-давно. Он не может быть живым. Он просто не может быть живым. Это неправильна. Сто лет тому назад - и вот он здесь. Его убили, похоронили, а он все равно живет, живет, живет. Сегодня, завтра, послезавтра - всегда. Так что его зовут Линкольн, а меня Бутс... Я просто должен был прийти... Он затих, уставившись в пространство. - Сядь, - тихо сказал Байес. Бутс сел, и Байес кивнул охраннику: - Подождите снаружи, пожалуйста. Когда охранник вышел и в зале остались только он, и Бутс, и эта неподвижная фигура, там, в кресле, Байес медленно повернулся и пристально, в упор посмотрел на убийцу. Тщательно взвешивая каждое слово, он сказал: - Хорошо, но это не все. - Что? - Ты не все сказал, почему ты сегодня пришел сюда. - Я все сказал. - Это тебе только кажется, что ты все сказал. Ты обманываешь сам себя. Но все это в конечном итоге сводится к одному. К одной простой истине. Скажи, тебе очень хочется увидеть свое фото в газетах, не так ли? Бутс промолчал, лишь плечи его слегка выпрямились. - Хочешь, чтобы твою физиономию разглядывали на журнальных обложках от Нью-Йорка до Сан-Франциско? - Нет. |
|
|