"Барбара Брэдфорд. Власть женщины" - читать интересную книгу автора

семьи. Договорились?
- Хорошо, Майлс. Прости меня.
- Ладно, не будем больше об этом. Только не забывай наш уговор. Ты
больше не маленькая девочка, тебе восемнадцать, и пора вести себя, как
положено взрослым.
Хлоя кивнула, очень серьезно глядя на брата.
После кофе с горячими булочками у камина в большом холле все разбрелись
кто куда. Стиви отправила Каппи, Лолу и Хлою помогать родителям
распаковывать их "королевский" багаж; Шана, вторая служанка, понесла вещи
Майлса в его комнату. А сама Стиви поспешила в кухню посмотреть на индейку,
жарящуюся в духовке.
Оставшись один, Майлс побрел по огромному холлу в столовую, а затем
прошел в прилегающую к нему гостиную. Он любовался красотой и уютом,
созданными матерью. Атмосфера дома успокаивала, как и везде, где интерьером
занималась Стиви. Но Майлсу особенно нравился Романихолл: здесь было много
света и воздуха. Многочисленные окна внизу и наверху, многие из которых не
были задрапированы занавесками.
Все здесь дышало свежестью и чистотой. Оконные стекла сверкали, полы
блестели, нигде не было и намека на пыль, изношенную ткань, потертый ковер.
Мать всегда стремилась к совершенству и вела дом на высшем уровне. В воздухе
ощущались тонкие запахи орхидей, ароматических свеч...
Майлс недолго пробыл в гостиной. Его потянуло в солярий. Каждый раз,
приезжая в Романихолл, он заходил сюда хотя бы на минуту.
Его всегда привлекала эта неброская, но осязаемая красота: белые стены,
пол, выложенный терракотовыми плитами, ласкающие взгляд гобелены в красных,
желтых и синих тонах, покрывавшие диваны и кресла. В атмосфере солярия было
что-то французское. Высокий купольный потолок и стропила, каменный очаг и
французская деревенская мебель, которую мама приобрела на распродаже в
Луврской долине и приморских Альпах.
Благодаря обилию высоких французских окон солярий казался частью сада,
солнечный свет проникал во все его уголки. И хотя день был довольно серым,
здесь было светло.
Прекрасное освещение для художника, подумал Майлс невольно и решил
прийти сюда завтра с мольбертом и красками, чтобы набросать несколько
акварелей.
Орхидеи цвели по всему дому, но больше всего их было здесь, в солярии.
Стиви очень любила орхидеи, и с раннего детства Майлс тоже обожал их, они
околдовывали его своей причудливой красотой: изысканной формой,
экзотическими ароматами и волшебной окраской.
Он вырос среди орхидей, их было так же много в их доме на йоркширских
болотах, как и здесь, среди холмов Коннектикута. Раз в неделю он помогал
матери мыть цветы, а затем помещать горшки с цветами в большие металлические
конструкции для просушки.
Найгел дразнил его девчонкой и мамочкиным сыночком, но Майлс не обращал
на это внимания. Он уже тогда чувствовал себя достаточно независимым. Не
выдерживала этих насмешек Стиви, и Найгел почти всегда получал
соответствующее наказание.
Мать заставляла старшего сына мыть все туалеты в доме - их было шесть,
так что из двоих Майлс смеялся последним, хотя на самом деле он не
осмеливался даже улыбнуться, иначе ему бы здорово досталось от Найгела,