"Марк Антонио Брадигин. Итальянский флот во Второй Мировой войне " - читать интересную книгу автора

воздухе. Однако Муссолини еще не говорил конкретно начальникам штабов трех
видов вооруженных сил, что намерен вмешаться в конфликт. В первые месяцы
этого рокового года правительство, чтобы поддержать экспорт, вынудило флот
продать Швеции 2 эсминца и 2 миноносца. Этот факт был совершенно естественно
понят флотом как признак нежелания правительства вступать в войну, по
крайней мере в ближайшем будущем. Но через несколько дней после визита фон
Риббентропа к Муссолини в марте 1940 года, за которым немедленно последовал
визит Самнера Уэллеса, начало проясняться действительное отношение
правительства к войне. До штабов это решение было доведено 6 апреля 1940
года.
В этот день маршал Бадольо - начальник Генерального Штаба - созвал
совещание трех начальников штабов видов вооруженных сил и сообщил им о
"твердом решении Дуче вмешаться в то время и в том месте, которые он
выберет". Бадольо сказал, что война на суше будет вестись в оборонительном
ключе, и в наступательном - на море и в воздухе. Два дня спустя, 11 апреля,
начальник Штаба ВМФ адмирал Каваньяри письменно высказал свое отношение к
этому заявлению. Среди всего прочего он отмечал трудность таких мероприятий
ввиду превосходства противника в силах и неблагоприятной стратегической
ситуации. Это делало невозможной наступательную морскую войну. Кроме того,
британский флот мог быстро восполнит!" любые потери. Каваньяри заявил, что
для итальянского флота это невозможно, и вскоре он окажется в критическом
положении. Адмирал предупредил, что невозможно будет добиться первоначальной
внезапности, и что невозможны операции против вражеского судоходства в
Средиземном море, так как оно уже прекращено.
Адмирал Каваньяри также писал: "Так как не существует возможности
решения стратегических задач или нанесения поражения вражеским морским
силам, вступление в войну по нашей инициативе не оправдано. Мы сможем вести
только оборонительные операции". Действительно, история не знает примеров,
чтобы страна, развязавшая войну, немедленно переходила к обороне.
Показав невыгодность ситуации, в которой окажется флот из-за
неадекватной воздушной поддержки морских операций, адмирал Каваньяри
завершил свой меморандум такими пророческими словами: "Какой бы характер не
приняло развитие войны на Средиземном море, в конечном счете наши потери на
море будут тяжелыми. Когда начнутся мирные переговоры, Италия вполне может
обнаружить себя не только без территориальных приобретений, но также без
флота и, возможно, без авиации". Эти слова были не только пророческими, они
выражали точку зрения итальянского флота. Все предсказания, сделанные
адмиралом Каваньяри в его письме, полностью оправдались, за исключением
одного. К концу войны Италия осталась без армии и авиации, уничтоженных
могущественными противниками, но все еще обладала довольно сильным флотом.
Муссолини, опасаясь, что мир вернется в Европу раньше, чем Италия
скажет свое слово, не обратил внимания на эти предостережения. Более того,
он просто отмел их, опираясь ни свою уверенность, что военные действия будут
очень короткими - не более трех месяцев. Однако итальянский флот готовился к
войне на основе оперативных планов, не раз высказывавшихся ранее. Их можно
кратко изложить так: держать морские силы сосредоточенными для получения
максимальной оборонительной и наступательной мощи; как следствие - не
участвовать в защите торгового судоходства за исключением особых редких
случаев; оставить идею снабжения Ливии из-за исходной стратегической
ситуации. Имея Францию своим врагом, считалось невозможным проводить суда