"Мэрион Зиммер Брэдли. Кровавое солнце ("Darkover" #13)" - читать интересную книгу автора

явиться в Миссию за назначением.
Каких-то четких планов у него еще не оформилось; но тащиться в
кильватере у Эллерса ему точно не хотелось. Тот, конечно, душа-человек; но
свидеться после долгой разлуки с родной планетой Кервин предпочел бы один
на один.
- В Миссию?! - чуть не поперхнулся Эллерс. - Ты что, спятил? Хуже
какого-нибудь кадета, честное слово! До сих пор, что ли, не в себе от
радости, что в большой космос вырвался? Перебьются как-нибудь бюрократы
здешние и до завтра. А на сегодняшний вечер... - Он широким жестом обвел
портовый забор и то, что скрывалось за ним. - Вино, женщины и песни,
порядок произвольный.
Кервин замялся, и Эллерс усилил нажим.
- Пошли! Я знаю Торговый город, как свои пять пальцев. Тебе не мешало
бы приодеться по здешней погоде - а я знаю все рынки. А то вздумаешь еще,
чего доброго, отовариваться в каких-нибудь забегаловках для туристов - сам
не заметишь, как просадишь жалованье за полгода.
Что правда, то правда. Несмотря на название, Большие Корабли были не
настолько грузоподъемны, чтобы перевозить запасы одежды и прочий личный
скарб. Гораздо дешевле обходилось, улетая с планеты, избавиться ото всего,
что успело скопиться, а по прибытии на новое место службы экипироваться с
поправкой уже на местную специфику - чем тащить все за собой и платить за
избыточный вес. В итоге, на всех планетах Земной Империи космопорт
постепенно окружался кольцом всевозможных магазинов и лавочек - хороших,
плохих и более или менее сносных, от центров фирменной моды до филиалов
блошиного рынка.
- И еще: я знаю все до единого здешние злачные места. Если ты не
пробовал даркованского шаллана, Рыжий, то считай, что и не жил. Знаешь, в
горах об этом зелье рассказывают всякие странные вещи, особенно, как оно
действует на женщин. Помнится, как-то...
Кервин оставил всякие попытки проявления инициативы и поплелся за
Эллерсом; болтовня того свернула на хорошо знакомую колею, и Кервин слушал
вполуха. Послушать Эллерса - так у него было столько женщин на стольких
мирах, что удивительно, как в промежутках ему удавалось выбираться в
космос. В героинях его историй могла оказаться, например, сирианская
птицедева, с огромными голубыми крыльями и очень пушистая; или принцесса с
Арктура-4, окруженная целым сонмом камеристок, сросшихся с ней волоконцами
псевдоплоти, и так до самой ее смерти.
За воротами космопорта открывалась огромная площадь, в центре которой
высился памятник на внушительном ступенчатом постаменте. За памятником был
разбит небольшой парк; на ветру трепетала фиолетовая листва. При взгляде
на деревья к горлу Кервина подступил ком.
Когда-то он знал эти места довольно неплохо. С того времени Торговый
город разросся - и одновременно съежился. Нависающий над площадью
небоскреб Имперской Миссии, когда-то вызывавший благоговейный восторг,
теперь был просто высоким зданием. Зато кольцо лавочек и магазинов вокруг
площади заметно расширилось. И монументального отеля "Небесная гавань" со
сверкающим неоновыми огнями фасадом Кервин что-то не припоминал.
Воспоминания нахлынули волной, и отсортировать, что к чему, было крайне
непросто.
Они пересекли площадь и свернули на улицу, вымощенную каменными блоками