"Мэрион Зиммер Брэдли. Король-Олень (Туманы Авалона, Книга 3) " - читать интересную книгу автора

признавал, что причинил ей какой-то вред; даже сейчас он упорно настаивал,
что грех, сделавший их бездетными, на самом деле вовсе и не грех; он
беспокоился лишь о вреде, который он причинил этой проклятой колдунье, его
сестре! Гвенвифар снова расплакалась и вместе с тем разъярилась - ведь
Артур подумает, что она плачет от горя, а не от бешенства.
- Так ты думаешь, что причинил горе одной лишь Моргейне?
- Не вижу, чем это могло повредить кому бы то ни было еще, - упрямо
произнес Артур. - Гвенвифар, это ведь произошло еще до того, как мы
впервые встретились!
- Но ты женился на мне, не получив отпущения за этот великий грех, -
и даже теперь ты цепляешься за свой грех, хотя мог бы исповедаться, и
исполнить епитимью, и избавиться от кары...
- Гвенвифар, - устало произнес Артур, - моя Гвенвифар, если твой бог
способен покарать человека за грех, совершенный по неведению, неужто он
отменит кару лишь потому, что я расскажу обо всем священнику, и прочитаю
молитвы, которые он велит, и не знаю, что там еще - посижу некоторое время
на хлебе и воде...
- Если ты вправду раскаешься...
- О Господи! Ты что, думаешь, что я не раскаялся? - взорвался Артур.
- Я раскаивался в этом каждый раз, когда видел Моргейну, все эти
двенадцать лет! Неужто мое раскаянье станет глубже, если я расскажу обо
всем священникам, которые только и желают заполучить власть над королем?!
- Ты думаешь лишь о своей гордыне, - гневно ответила Гвенвифар, - а
гордыня - тоже грех. Если ты смиришься, Бог простит тебя!
- Если твой бог таков, то я не желаю его прощения! - Артур стиснул
кулаки. - Я должен править королевством, а как я смогу править им, если
буду становиться на колени перед каким-то священником и покорно выполнять
то, что он от меня потребует в качестве искупления?! А о Моргейне ты
подумала? Они и так уже обзывают ее чародейкой, распутницей, ведьмой! Я не
имею права исповедаться в грехе, который навлечет позор и презрение на мою
сестру!
- У Моргейны тоже есть душа, нуждающаяся в спасении, - отозвалась
Гвенвифар, - и если народ этой земли увидит, что их король способен
отринуть гордыню и смиренно покаяться в своих грехах, это поможет им
спасти их души, и зачтется ему на небесах.
- Ты споришь не хуже любого моего советника, Гвенвифар, - со вздохом
произнес Артур. - Я не священник, и меня не волнуют души моих подданных...
- Как ты можешь так говорить! - воскликнула Гвенвифар. - Ты - король
этих людей, и их жизни в твоей руке, а значит, и их души тоже! Ты должен
быть первым в благочестии, как был первым в сражении! Что бы ты подумал о
короле, который посылает своих воинов в бой, а сам следит за ними с
безопасного места?
- Ничего хорошего, - ответил Артур, и Гвенвифар, поняв, что
одолевает, добавила:
- А что же ты тогда скажешь о короле, который видит, что его
подданные идут путем благочестия и добродетели, и заявляет, что не намерен
думать о собственных грехах?
Артур вздохнул.
- Ну почему это тебя так волнует, Гвенвифар?
- Потому что я не в силах думать, что ты будешь мучиться в аду.., и