"Мэрион Зиммер Брэдли. Король-Олень (Туманы Авалона, Книга 3) " - читать интересную книгу автора

средствами пользоваться - главное, чтобы они шли на благо...
Тут она осознала, что Элейна по-прежнему стоит перед ней навытяжку,
словно ребенок перед учителем.
- Ладно, Элейна, иди, - сказала Моргейна. - Иди, отправь Ланселета на
поиски дракона. Мне нужно приготовить зелье.
За завтраком она наблюдала, как Ланселет и Элейна едят из одной
тарелки. Ей подумалось, что Ланселет любит Элейну - как мог бы любить
ласковую маленькую собачку. Что ж, значит, он не будет дурно с нею
обращаться после свадьбы.
Вивиана была так же безжалостна в подобных вопросах; она не
постеснялась отправить брата на ложе к родной сестре... Моргейна
обнаружила, что эти воспоминания по-прежнему причиняют ей боль. "Это тоже
нужно для блага королевства", - подумала она, и, выбирая из своих трав и
снадобий те, на которых нужно было настоять вино для Ланселета, Моргейна
попыталась мысленно вознести молитву Богине, соединяющей мужчину и женщину
любовью или хотя бы обычным вожделением, словно зверей в период течки.
"О Богиня... Уж о вожделении я знаю предостаточно... - подумала
Моргейна и, постаравшись взять себя в руки, принялась крошить травы в
вино. - Я чувствовала его желание - но он не дал бы мне того, что я хотела
от него получить..."
Она следила за медленно закипающим вином; мелкие пузырьки всплывали
со дна, лениво лопались и наполняли воздух запахом горьковато-сладких
испарений. Мир казался очень маленьким и далеким; жаровня была крохотной,
словно детская игрушка, а каждый пузырек в вине был достаточно велик,
чтобы в нем можно было уплыть прочь... Тело Моргейны терзало желание,
которое - она это знала - ей не суждено было утолить. Она чувствовала, что
переходит в состояние, в котором творится могущественная магия...
Моргейне казалось, что она одновременно находится и в замке, и где-то
за его пределами, что часть ее пребывает среди холмов, следуя за знаменем
Пендрагона, которое когда-то нес Ланселет.., огромный, извивающийся в
воздухе красный дракон.., но здесь нет никаких драконов, и даже дракон
Пелинора - всего лишь шутка, видение, такое же нереальное, как знамя, что
реяло далеко на юге, над стенами Камелота - дракон, перенесенный неведомым
художником на знамя, как те узоры, которые Элейна рисует на своих
гобеленах. И Ланселет наверняка это знает. Разыскивая дракона, он просто
наслаждается прогулкой по летним холмам, следует за видением, за вымыслом,
и грезит об объятиях Гвенвифар... Моргейна взглянула на жидкость, кипящую
на маленькой жаровне, и осторожно подлила немного вина, чтобы зелье не
выкипело. Он будет грезить о Гвенвифар, и нынешней ночью в его объятьях
окажется женщина, благоухающая духами Гвенвифар. Но сперва Моргейна даст
ему это снадобье, и оно ввергнет Ланселета в милосердное состояние течки -
и он не сможет остановиться даже после того, как обнаружит, что держит в
объятиях не опытную женщину, свою любовницу, а дрожащую девушку... На
мгновение Моргейне даже стало жаль Элейну: ситуация, которую она столь
хладнокровно готовила, мало отличалась от изнасилования. Как бы там Элейна
ни желала Ланселета, она была девственницей и не знала, чем ее
романтические мечты о поцелуях возлюбленного отличаются от того, что ее
ждет на самом деле - ночь в объятиях мужчины, столь одурманенного, что он
не в силах осознать разницу. Как бы много ни значила эта ночь для Элейны и
как бы храбро девушка ее ни встретила - но ее трудно будет назвать