"Билл Брайсон. Путешествия по Европе " - читать интересную книгу автора

Вечером я поужинал в гостиничном ресторане, а потом сидел в баре,
потягивая пиво Мак по пятьдесят эре за глоток и надеясь, что через минуту
здесь станет веселее. В конце концов, стоял самый канун Нового года. Но в
баре было тихо, как в похоронном бюро. Двое мрачных мужчин в свитерах из
оленьей шерсти сидели с кружками пива, молча глядя в пространство. Потом я
заметил еще одного, присутствие которого выдавал только огонек сигареты.
Когда официант подошел забрать мою тарелку, я спросил, как в Хаммерфесте
можно развлечься. Он подумал минуту и, как мне показалось, хотел сказать:
"Попробуйте поджечь телефонные справочники возле почты".
Но сказать этого он не успел, потому что одинокий посетитель с
сигаретой вдруг обратился к официанту из полумрака с замечанием, содержащим,
судя по тону, нечто вроде: "Эй ты, вонючий кусок оленьего говна, ты
собираешься меня обслуживать или нет?" Официант шваркнул мою тарелку обратно
на стол, едва не разбив, и ринулся к невидимому посетителю. Он яростно
стащил его со стула, дотолкал до двери и выбросил, наконец, на улицу в снег.
Несмотря на агрессивное вступление, тот сопротивлялся вяло и недоуменно,
словно пытаясь тупо сообразить, что же такое с ним происходит. Когда
официант вернулся, красный и запыхавшийся, я весело спросил у него:
"Надеюсь, вы не всех посетителей провожаете подобным образом?" Однако он не
был расположен к шуткам и с угрюмым видом направился к бару. Мой вопрос о
развлечениях в Хаммерфесте так и остался без ответа, хотя увиденное само по
себе было неплохой иллюстрацией.
В одиннадцать тридцать бар все еще оставался пустым, и я вышел наружу
убедиться, что городок вымер окончательно. Ветер стих, буря утихла, но людей
на улице не было. Все окна в домах светились, но внутри не наблюдалось ни
малейших признаков веселья. Однако ровно в полночь, когда я уже собирался
идти спать, из домов вдруг высыпало все население Хаммерфеста, и в
беспросветное небо полетели петарды - они взрывались с оглушительным
треском, озаряя высь яркими сполохами света, наполняя ночь огнями и рассыпая
искры. В течение получаса во всех концах полуострова трещали хлопушки,
вспыхивая над гаванью и падая в море. А точно через тридцать минут все как
по команде вернулись в дома, и Хаммерфест снова вымер.
Быстро проходило время. По меньшей мере три раза в день я отправлялся
на длительные прогулки и пялился в небо, ожидая Северного сияния, а по
вечерам выходил на улицу каждый час, но ничего не происходило. Все говорили
мне: "Вам следовало было приехать немного раньше!", а затем принимались
уверять, что сегодня вечером я наверняка увижу Северное сияние. "Выйдите на
улицу около одиннадцати часов, и вы обязательно увидите его". Но я ничего не
видел.
Потихоньку я начинал чувствовать себя пациентом, которому доктор велел
уехать куда-нибудь в смертельно скучное место, где совершенно нечем
заняться. Никогда еще я не спал так долго и так крепко. Никогда еще не имел
так много времени, чтобы бездельничать. У меня вдруг появилась возможность
заняться странными делами - например, снова и снова шнуровать ботинки до тех
пор, пока шнурки не станут точно одной длины, разобрать завалы в своем
бумажнике, вырвать из носа волосы, составить список дел, которые я мог бы
сделать, если бы вообще что-нибудь делал. Иногда я сидел на краю кровати,
положив руки на колени, и просто смотрел по сторонам. Однажды застал себя за
разговором с самим собой. Потом я вообразил, что уже вышел на пенсию. Стал
вести бессмысленный дневник ежедневных событий, которых не было, как