"Михаил Брайчевский. Утверждение христианства на Руси " - читать интересную книгу автора

Епифания Кипрского (VIII в.) [129, с. 224-225], в каталогах апостолов,
приписываемых Дорофею Тирскому, Софронию и др. [129, с. 219-227].
______________
* "...Андрей, проповедовавший скифам и фракийцам" [PG, X, р. 951; см.:
328, 1948, № 2, с. 306].
** "Из святых же апостолов и учеников Спасителя нашего, которые
рассеялись по всему Космосу, Фома, как утверждает предание, получил как удел
Парфию, Андрей - Скифию" [Euseb. Hist. eccles., III, 1; см.: 328, 1948, № 3,
с.219].
*** "Андрей умягчил проповедью скифов"
[Euch.Instructionum,lib,I,IIIсм.: 328, 1949, № 4, с. 284]. Отметим, что
принадлежность цитированного "Реестра апостолов" Ипполиту считается
проблематичной.

Особое значение для нас имеет апокрифическое предание о хождении
апостола Андрея и его брата Матфия (избранного двенадцатым апостолом после
самоубийства Иуды Искариота) в страну мармидонян [129]. В конце I тыс. н. э.
мармидонянами византийцы называли Русь, что послужило основанием для
древнерусских книжников включить Восточную Славянщину в арену миссионерской
деятельности брата Петра.
Отсюда - легенда о посещении "гор Киевских" апостолом Андреем; рассказ
о том, как он поставил здесь крест, символизирующий грядущее торжество новой
веры, и о пророчестве блестящего расцвета города в будущем. Ранним идеологам
русского православия импонировало сознание того, что предпросветителем
страны выступил признанный основатель царьградской епархии - это (во всяком
случае, в плане исторической традиции) ставило Киев на одну ступень с
Константинополем.
В "Повести временных лет" не случайно Андрей назван братом Петра.
Повествуя о Днепровском торговом пути, летописец указывает: "А Днепръ
втечеть в Понтеское море треми жералы, иже море словеть Русское, по нему же
оучил святыи апостолъ Андрhи, братъ Петровъ" [250, с. 6]. В этой, не совсем
уместной, справке видим скрытую полемику с Римом по поводу его претензий на
первенство во Вселенской церкви.
До нас дошло письмо византийского императора Михаила VII Дуки
(написанное около 1073-1074 гг. известным философом и историком Михаилом
Пселлом), адресованное киевскому князю Всеволоду Ярославичу [122]. В нем
читаем: "Ибо научают меня священные книги и достоверные истории, что наши
государства оба имеют один некий источник и корень, и что одно и то же
спасительное слово было распространено в обоих, что одни и те же самовидцы
божественного таинства и вещатели провозгласили в них слово Евангелия" [122,
с. 11]. В письме говорится об апостолах Андрее и Матфее. Следовательно,
легенда о русской миссии "самовидцев божественного таинства" во второй
половине XI в. была хорошо известна в Византии и не вызывала протеста. Для
нас не так важна точная дата этого предания (ясно, что речь идет о времени,
намного древнее Сильвестрова), как сам факт его возникновения.
Интересно, что летописный вариант легенды избегает прямого
провозглашения Андрея просветителем Руси. Апостол посещает не Киев, а "горы
Киевские", то есть место, где позднее появилась столица первого
восточнославянского государства. Это вполне понятно: в сознании
древнерусского хрониста основание Киева связано с именем исторического Кия,