"Мариан Брандыс. Адъютант Бонапарта (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

княгиней Каролиной и ее друзьями дома. Все они просто тронулись судьбой
старой графини и не видели никаких оснований, чтобы оберегать карман
французских оккупантов.
От резонов Скалковского трудно отмахнуться. Это был скрупулезнейший
биограф Сулковского, который двадцать лет изучал его жизнь, и уж он-то
знал ее лучше, чем кто-либо. Поэтому научный спор о родословной Юзефа
следует считать неразрешенным. Герой двух театральных пьес, одной оперы и
многих романов поныне остается сыном двух отцов и трех матерей.
Некоторым читателям может показаться странным, что в эскизном
биографическом портрете я уделяю столько места генеалогическим вопросам.
Но следует помнить, что эти споры современных историков являются всего
лишь слабым отражением ауры, окружающей личность Юзефа Сулковского при его
жизни. Сейчас все эти неясности в родословной вызывают разве что
любопытство или пренебрежительную усмешку. А в то время они были причиной
ежедневных терзаний впечатлительного мальчика, создавая вокруг него трудно
выносимую атмосферу двусмысленности. Сын двух отцов и трех матерей в конце
концов вынужден был стать ничьим сыном.
Принадлежа к двум общественным группам, он в конце концов возненавидел
ту, где ему на каждом шагу давали понять, что он человек низкой крови и
чужой окружающим. А это очень важно для каждого, кто интересуется
генезисом общественного радикализма Юзефа Сулковского.


ОТХОД ОТ КНЯЗЕЙ


Другим спорным пунктом в биографии Юзефа являются причины его разрыва с
магнатским родом князей Сулковских. В литературной легенде это выглядит
иначе, нежели в свете исследованных историками документов.
Рыдзынское "княжество", куда поздней осенью 1777 года привезли
пятилетнего (по документам) или же семилетнего (как угодно Ашкенази) Юзефа
Сулковского, было довольно своеобразным миром, где в преизбытке кипели
страсти и конфликты.
Специфический характер рыдзынского майора га был тесно связан с
характером и наклонностями его владельца. Август Сулковский был типичным
магнатом эпохи Просвещения. Космополитизм, столь характерный для тогдашней
аристократии, проявлялся у князя Августа не только в любви к заграничным
поездкам и чужеземным титулам, но и в покровительстве иностранцам,
проживавшим на территории его владений.
Понятовские, Потоцкие и Чарторыские охотнее всего принимали у себя
французов и итальянцев, Сулковкие же протежировали немцам. Князь Август,
сын саксонского министра и брат австрийских фельдмаршалов, в короткое
время так онемечил Лешно и Рыдзыну, что когда в 1774 году было решено
основать там польскую школу, то сразу этого нельзя было сделать, так как
во всей округе не нашлось нужного количества детей, говорящих попольски.
Сам князь также охотнее всего пользовался в разговоре и письме немецким
языком, а двор его состоял исключительно из немцев, начиная от музыкантов
придворной капеллы и кончая цирюльниками.
Но наряду с протестантами-немцами другой протежируемой категорией были
католики-пиаристы, влияние которых после ликвидации ордена иезуитов