"Константин Брендючков. Последний ангел [NF]" - читать интересную книгу автора

ты спрашиваешь данные орбиты, я же сообщал их раньше. Неужели пребывание в
безвремении могло повлиять на твою память, Дон?
- Нет, я все помню, но сомневаюсь, почему для периода обращения выбрана
величина девяносто девять целых, девятьсот двадцать семь тысячных нашего
планетного цикла? Почему бы не выбрать ровно сто?
- Причина в том, Дон, что названная тобой величина относится ко времени
мира Гелиоса, а наш мир ближе к центру звездного скопления, гравитация у
нас действеннее, а скорость процессов, соответственно, немного больше.
Поэтому в нашей системе отсчета период составит как раз сто циклов, как
тебе и хотелось. Этого я вам не говорил, и мне приятно, что ты догадался
спросить сам.
- Тогда я не понимаю, для чего провели частичное торможение?
- Потому что Наблюдатель по какой-то неизвестен пока причине опаздывал,
и нам пришлось ввести поправки в свое движение. Зор даже усомнился в
действии уловителей, но Лия установила их исправность непосредственной
проверкой.
- Загадочно, - вмешался Зор.
- Да, загадочно, - согласился командир. - А теперь слушайте все, -
приказал командир. - Зафиксируйте Наблюдателя. А потом включите все
наружные лобовые антенны приемников высшей ступени быстродействия и
сообщите готовность.
Когда все было выполнено, командир выдвинул из пульта предохранительную
заслонку и нажал красный клапан поджигательного излучателя.
"Какое варварство!" - промелькнула мысль Зора, и в ту же секунду
щелкнул нужный контакт пульта, а на диске измерителя времени стронулась
секундная стрелка. Наблюдатель был, оказывается, еще очень далеко, и
только через семь рывков стрелки его изображение на экране вспыхнуло и
запылало.
- Да, варварство! - согласился командир, - но получение накопленных
Наблюдателем сведений путем физического контакта с ним заставило бы нас
затратить много лет на преждевременное торможение и медленное инерционное
приближение к Гелиосу. Да, гибнет прекрасное, но уже устаревшее творение
наших предков, зато почти вся энергия этого горения преобразуется в
передачу его сведений нашим воспринимающим аппаратам, и, расшифровав эти
сигналы, мы вступим в область Гелиоса достаточно осведомленными.
Все больше ширился пламенный ореол вокруг Наблюдателя, все меньше
становилось его тело на экране, и когда его почти не осталось, раздался
странный треск и какой-то голос на чужом для Лии языке энергично произнес
короткое, но почему-то понятное ей слово: "Подъем!"



2

Привычно взметнувшись на кровати, Олег Петрович ошалело уставился на
автоматически включившийся магнитофон.
"Приснится же такая галиматья"! - подумал он, не вдруг приходя в себя,
но повторная команда "подъем", поданная его же собственным голосом,
заставила встать на ноги.
Дальше все пошло обычным путем: зарядка, умывание, завтрак - в общем,