"Леонид Ильич Брежнев. Малая земля" - читать интересную книгу автора

непосредственно на поле боя командующий Черноморским флотом наградил его
орденом Боевого Красного Знамени. И уж если я так забежал вперед, добавлю,
что за участие в ней столь же высоко была оценена роль всех работников
политотдела 18-й армии.
Была у нас и своя армейская газета "Знамя Родины", которая оперативно
откликалась на все события Малой земли. Ее ждали в окопах и траншеях,
передавали из рук в руки. Мне не раз приходилось участвовать в редакционных
летучках, беседовать с редактором В. И. Верховским и другими сотрудниками. Я
привык уважать журналистов, потому что знал: во время боев они постоянно
находились в войсках, ходили в десанты, участвовали в диверсионных группах,
в захвате языков.
Аппарат газеты и ее авторский актив были сильными. Кроме штатных
сотрудников, таких, как будущий Герой Советского Союза корреспондент
"Правды" С. Борзенко, у нас выступали писатель Б. Горбатов, поэт П. Коган.
Приезжали к нам в армию и другие известные писатели.
Наконец, хочу сказать и о том, как важно было для солдат меткое слово,
сказанное своим, доморощенным поэтом, или рисунок в скромном боевом листке.
Потому что это слово, этот рисунок были обращены непосредственно к ним.
Помню, рано на рассвете я возвращался с переднего края и увидел двух
девушек. Они поднимались со стороны моря. Одна невысокая, ладно схваченная
ремнем, рыжая-рыжая. Козырнули, и я проехал. Своему помощнику по комсомолу я
дал обещание в пять часов принять людей в связи с утверждением их комсоргами
на место убитых. И вот приходит как раз эта рыжая девушка со свертком бумаг.
- Вы откуда? - спрашиваю у нее.
- Из батальона моряков.
- Как они к вам относятся?
- Хорошо.
- Не обижают?
- Нет, что вы!
Оказалось, она рисует. Тут же развернула свои боевые листки. Как сейчас
помню рисунок и надпись под ним:
"Что, Вася, тушуешься?"
На Малую землю эта девушка, Мария Педенко, попросилась сама, была в
десанте с первых дней высадки. Под огнем выносила раненых, а в минуты
затишья пробегала от окопа к окопу с газетами, конвертами, бумагой,
проводила беседы, читала стихи. Ее знали и любили все малоземельцы, считали
одним из лучших агитаторов. Рукописная газета "Полундра" была придумана ею,
она даже ухитрялась "издавать" ее в нескольких экземплярах, и бойцы
зачитывали эти листки до дыр. Дружный хохот стоял всегда там, где их
рассматривали и читали.
Позже, когда мы брали Новороссийск, Марию ранило, но, подлечившись, она
снова ушла в боевые части. Ее героизм был отмечен тремя боевыми орденами.
Затем она попросилась в Киев, когда там шли самые напряженные бои. Однажды
мне попала на глаза в газете (в "Правде" или "Известиях" - не помню) ее
статья "Любовь". Можно было подумать, что это какая-то сентиментальная вещь.
Оказалось, нет. Речь шла о Родине, о любви к Родине.
Во имя Родины Мария Педенко не щадила ни своей юности, ни самой жизни.
В дневнике, впоследствии опубликованном, она писала о Малой земле: "Вылезешь
из подземелья поглядеть на белый свет, и сердце радуется. Так хочется жить.
А вокруг поля вспаханы жестокой машиной войны. Всюду развалины домов и пятна