"Поппи Брайт. Изысканный труп" - читать интересную книгу автора

- Под чем?
- Под омелой.
- Ага.
Люк представил их у косяка, трущихся друг о друга, руки ищут и щупают,
рты беспорядочно слипаются. В комнате, вероятно, было еще двадцать -
тридцать ребят из Квартала: одни занимались своими грязными делами, другие
пьяно наблюдали, дивясь факту, что бойфренд Люка лижется с самым отъявленным
потаскуном в городе, и многих это изрядно позабавило. У Люка талант
выставлять себя дураком.
Часть его хотела зарыдать и бросится на грудь Трану, молить его
сказать, что все это неправда, не может быть правдой. Другая часть хотела
убить глупого сопляка, разодрать обманщика в клочья, затем вдохнуть в него
жизнь, чтобы растерзать снова. Образ двух целующихся неизгладимо впечатался
в его память, свежий ожог, который опалил подогретое мясо гневного мозга,
оставив шрам, которому никогда не сгладиться.
- И что потом?
- Ну, он утащил меня в... спальню, кажется, и... Люк, ты правда хочешь
это услышать?
- Нет, - откровенно ответил Люк. - Но раз ты зашел так далеко, я должен
узнать все до конца.
- Но зачем? Я всего лишь хотел быть честным с тобой. Мы можем об этом
вовсе не вспоминать, если не хочешь.
- И мне просто нужно выкинуть это из головы, так? Вероятно, ты способен
с легкостью забывать подобные вещи. Я даже в этом уверен. Но мое сознание
работает не так. Если бы в моих силах было очистить память от дерьма прямо
сейчас, то я не посмел бы... потому что оно может мне пригодиться в будущем.
Ты же хочешь стать писателем, Тран? Тогда тебе тоже надо начать копить...
Люк отдался потоку прошлого. Дальше было много, еще много чего, но он
решил прервать воспоминание. Не хотелось воскрешать робкое описание минета,
которым насладился Тран, а потом сделал сам в темной комнате, пока за
приоткрытой дверью бурлила вечеринка. Тем более думать о своей жалкой
неистовой реакции на рассказ. Он открыл глаза и встряхнул пару раз головой -
снова в настоящем. Вроде того.
Это произошло через полгода после их знакомства, почти за год до
положительного анализа Люка. За эти шесть месяцев его собственное
сексуальное поведение было безупречным, первый раз в жизни. Однако он должен
был признать, что добрая часть гнева исходила от мелочного чувства упущенной
возможности. Он ездил в Батон - уж, чтобы раздать автографы в книжном
магазине "Гибискус", что делал часто, еще когда ни с кем не встречался.
Обычное дело, но на этот раз по неведомой причине автографы брали стройные
темноволосые, темноглазые ребята - столь симпатичные, что у Люка дрожала
рука, когда он ставил подпись им в книги.
Один из них, доморощенный поэт по имени Мишель, оставался рядом все
время, разговаривал с ним. Затем они вместе пошли выпить, и когда Мишель
наконец предложил ему остаться на ночь, Люку очень хотелось согласиться. Но
он вспомнил серьезный разговор, который произошел между ним с Траном неделю
назад. Они высказали свои страхи и переживания на почве ревности, и Люку
показалось, что они решили хранить верность. Он жаждал поглотить
доморощенного поэта, сладкую конфетку, принесенную к алтарю его
богов-близнецов - таланта и вожделения. Именно для этого и созданы такие