"Поппи Брайт. Рисунки на крови" - читать интересную книгу автора

Он отворачивался - и папа не собирался ничего говорить. Тревор не мог
этого вынести. Ему хотелось подбежать к высокому молодому человеку и
закричать в доброе любопытное лицо: Да, это он, это Роберт Мак-Ги, и он все
то, что вы говорили, а еще он МОЙ ПАПА! В это мгновение Тревору казалось,
что его вот-вот разорвет от гордости за отца.
Но мамина рука сжалась у него на плечах, удерживая его на месте.
Длинный наманикюренный ноготь предостерегающе постучал по его плечу и он
услышал ее тихое:
- Ш-ш-ш!
И папа, Роберт Мак-Ги, Бобби Мак-Ги, создатель сумасшедшего, жуткого и
прекрасного комикса "Птичья страна", чьи рисунки появлялись вместе с
работами Крамба и Шелтона в "Зэп!", в лос-анджелесской "Свободной прессе" и
в "Ист-Виллидж Азер" и в двух десятках других газет по всему континенту...
кто получил приглашение из Голливуда и отказался от него, который однажды
нарисовал тот самый Голливуд в виде гигантского раздувшегося от крови клеща,
еще цепляющегося за сгнивший труп собаки с табличкой Искусство... у кого
когда-то была твердая рука и чистейшее, едкое видение...
Папа только покачал головой и отвернулся.
Сразу за центром Потерянной Мили от Пожарной улицы отходит дорога,
которая, бесцельно петляя, в.конце концов теряется среди заросших
кустарником полей. Поля здесь почти что бесплодны, почва перестала
плодоносить - большинство полагает, что это от запаханности и отсутствия
смены посевных культур. Только старожилы все еще говорят, что поля прокляты
и что некогда их запахали с солью. Хорошие земли лежат по другую сторону
города и обращены к Коринфу, там, где заброшенное депо и густые леса.
Пожарная улица переходит в автостраду 42. Шоссе, отходящее влево, вскоре
превращается в гравийную дорогу, потом в проселок. Эта беднейшая часть
Потерянной Мили называется Дорога Скрипок.
Лучшие жилища там - это обветшалые усадебные дома, разбросанные
постройки с высокими потолками и огромными прохладными комнатами.
Большинство из них было заброшено или продано давным-давно, еще когда урожаи
стали плохими. Хуже этого только алюминиевые трейлеры и лачуги из толя с их
пыльными дворами, задыхающимися от сломанных игрушек, ржавеющих остовов
автомобилей и прочего хлама, неряшливо охраняемые шелудивыми собаками с
выступающими ребрами.
Там, за городом, здорово лишь то, что не приручено: странные деревья,
чьи корни находят себе пропитание глубоко под выработанным слоем почвы,
случайный розовый куст, превратившийся в сплошные колючие заросли,
неостановимый кудзу. Как будто природа решила отвоевать у людей землю.
Тревор почти влюбился в эти места. Именно здесь он обнаружил, что он
может рисовать, даже если этого не может папа.
Мама поговорила в городе с агентом по недвижимости и подсчитала, что
они могут себе позволить снять на месяц одну из ветхих развалюх на Дороге
Скрипок. А к тому времени, сказала мама, она подыщет себе работу в
Потерянной Миле, а папа начнет рисовать. И конечно, через несколько дней
после того, как они перетащили вещи в дом, магазин готовой одежды нанял маму
продавщицей. Работа неинтересная - она не могла ходить на работу в джинсах,
так что приходилось выбирать между единственной юбкой с набивным индейским
орнаментом и блузкой или единственным лоскутным платьем, - но она ходила на
ленч в городскую столовую и иногда оставалась на чашку кофе после смены.