"Шарлотта Бронте. Городок" - читать интересную книгу автора

предпочитала, чтобы оно вовсе не приходило.
Однажды миссис Бреттон получила письмо, содержание которого явно
удивило и несколько обеспокоило ее. Сначала я решила, что оно пришло из
дому, и испугалась, нет ли в нем какого-нибудь тревожного сообщения. Однако
мне ничего о нем не сказали, и туча, казалось, рассеялась.
На следующий день, вернувшись после долгой прогулки, я обнаружила в
своей спальне неожиданные перемены: помимо моей кушетки, стоявшей в
занавешенной нише, в углу появилась детская кроватка, застеленная белым
покрывалом, а неподалеку от комода красного дерева я увидела крохотный
палисандровый сундучок. Замерев на месте, я оглядывала комнату и рассуждала
сама с собой: "О чем свидетельствуют эти перемены?". Ответ мог быть только
один: "Приезжает еще одна гостья, миссис Бреттон ждет кого-то к себе".
Спустившись к обеду, я все узнала: со мной поселится девочка, дочь
друга и дальнего родственника покойного доктора Бреттона. Девочка эта,
сообщили мне, недавно потеряла мать, хотя, добавила миссис Бреттон, потеря
эта для нее не так велика, как можно было бы ожидать. Миссис Хоум (мать
девочки) была весьма миловидной, но легкомысленной и беспечной женщиной; она
не заботилась о своей дочери, огорчала и расстраивала мужа. Супруги
оказались столь чуждыми друг другу, что последовал разрыв, который произошел
по взаимному согласию, то есть без юридической процедуры. Немного спустя
миссис Хоум, переутомившись на балу, простудилась, получила горячку и после
недолгой болезни умерла. Ее мужа, человека по природе очень чувствительного,
да к тому еще потрясенного недостаточно осторожным сообщением о случившемся,
видимо, невозможно было разубедить в том, что излишней суровостью,
отсутствием терпимости и снисходительности он ускорил ее конец. Он так
упорно сосредоточился на этой мысли, что совсем пал духом, и врачи
посоветовали отправить его для излечения в путешествие, а миссис Бреттон
предложила взять на это время его дочку к себе. "Надеюсь, - добавила
крестная в заключение своего рассказа, - что дитя не унаследует характера
своей матери, неумной и суетной кокетки из тех, на которых, показав слабость
духа, иногда женятся даже рассудительные мужчины. А ведь, - продолжала она,
- мистер Хоум человек по-своему весьма рассудительный, хотя не очень
практичный: он увлечен наукой и проводит полжизни в лаборатории, где ставит
опыты, чего его неразумная жена не могла ни понять, ни терпеть. По правде
говоря, - призналась крестная, - мне бы это тоже не очень нравилось".
В ответ на мои расспросы о мистере Хоуме она сказала, сославшись на
покойного мужа, что мистер Хоум пристрастием к науке пошел в своего дядю по
материнской линии - французского ученого. Происхождение, по всей видимости,
у него смешанное - французско-шотландское, во Франции до сих пор живут его
родственники, из которых иные пишут "де" перед своей фамилией и считают себя
дворянами.
В девять часов вечера послали слугу встретить дилижанс с нашей
маленькой гостьей. В гостиной остались лишь миссис Бреттон и я, так как Джон
Грэм Бреттон гостил в деревне у своего однокашника. Крестная читала вечернюю
газету, а я шила. Вечер был дождливый, ливень громко барабанил по мостовой,
ветер выл сердито и тревожно.
"Бедное дитя! - повторяла время от времени миссис Бреттон, - быть в
пути по такой-то погоде! Скорее бы уж она приехала".
Около десяти часов дверной колокольчик оповестил, что Уоррен вернулся.
Не успели открыть дверь, как я уже сбежала вниз в переднюю. На полу стоял