"Анита Брукнер. Отель 'У озера' " - читать интересную книгу автора

Эдит внесла поправку в свои расчеты: матери не под шестьдесят, а под
семьдесят; дочери не двадцать шесть, а за тридцать. Но все равно обе
выглядели великолепно. И она втайне порадовалась, когда пожилая дама - а
Эдит сидела напротив, правда, за несколько столиков - обернулась к ней с
вежливой, легкой улыбкой, прежде чем удалилась из гостиной.
Теперь ей оставалось одно развлечение - прогулка.
В убывающем свете серого дня она миновала погруженный в тишину сад и
чугунные ворота, пересекла оживленную улицу и пошла берегом озера. Безмолвие
поглотило ее, после того как она оставила позади единственный в городке
перекресток, и ей показалось, что она будет идти вот так целую вечность,
одна со своими мыслями, и никого не встретит. Она была готова к одиночеству,
но не к этому, на которое ее обрекли те, кто лучше знал, как с ней быть. И
погода - смутная, туманная, себе на уме, однако неприветливая: уж не
призвана ли она, помимо прочего, омрачить испытательный срок для той, что
опрометчиво отправилась в поездку без теплого пальто? Озеро стыло в мертвой
неподвижности; над головой горел одинокий фонарь, окрашивая поникшие листья
платана в изумрудную зелень. Если мне не захочется, я вовсе не обязана здесь
оставаться, решила она. Никто меня не заставляет. Но я должна попробовать
хотя бы для того, чтобы дома потом было легче. Не одна же я в отеле. А
отдохнуть мне и вправду необходимо. С неделю, пожалуй, перетерплю. Человеку
вроде меня, блуждающему во мраке писательства, тут можно многое разузнать,
хотя, понятно, никто из этих людей не годится в персонажи моих романов. Но
та женщина, очень высокая, узколицая, прекрасная женщина с надоедливой
собачонкой... Что уж говорить о блистательной паре, которая чувствует себя
здесь как дома. Что их сюда привело? Но - женщины, женщины, одни женщины, а
мне так по сердцу мужской разговор. Ох, Дэвид, Дэвид, подумала она.
Прогулка по берегу озера более всего напоминала ей безмолвные блуждания
во сне, когда нелогичность и неизбежность выступают рука об руку. Как бывает
во сне, ее одолевало отчаяние и в то же время какое-то роковое любопытство,
словно ей предписано идти этим путем, пока не откроется его тайный смысл. В
этот вечер направление ее мыслей и самый характер дорожки, казалось,
намекали на неблагоприятный исход: потрясение, предательство, в лучшем
случае опоздание на поезд, появление в лохмотьях на важном приеме, вызов в
суд по непонятному обвинению. Свет тоже был под стать сну - неясный полумрак
осенял это странное паломничество, ни день, ни ночь. В действительном мире,
сквозь который пролегал ее путь, она воспринимала реальные приметы
окружающего: прямая как стрела посыпанная гравием тропинка, обрамленная с
обеих сторон рядами деревьев, растущих на затоптанном газоне; по одну руку
невидимое теперь озеро, по другую, вероятно, - городок, но такой маленький и
вымуштрованный, что оттуда не доносилось ни скрежета тормозов, ни гудков
клаксонов, ни громких и преувеличенно сердечных пожеланий доброй ночи. Ее
слуха едва касалось лишь тихое урчание невидимых за деревьями автомобилей,
мирно следовавших домой по вечернему шоссе. Хруст гравия у нее под ногами
звучал куда громче, назойливо громко, и она спустилась ближе к воде на
мягкую грунтовую тропинку. Она шла в неверном свете редких фонарей, и ничто
не прерывало прогулки, словно во всем этом безмолвном пространстве она была
единственным живым человеком. От слившегося с мраком озера ощутимо веяло
холодом, она дрожала под своим длинным кардиганом. Обречена какое-то время
ходить по этой земле, подумала она, и, приемля эту невеселую мысль, все шла
и шла вперед, пока не решила: хватит, нагулялась. Тогда она повернулась и