"Питер Брук. Пустое пространство " - читать интересную книгу автора

режиссер, актер, зритель: Не отсутствует ли здесь что-то весьма
существенное, более того - изначальное?
Где автор? Действительно, он здесь не упоминается. Театр Брука -
подчеркнуто режиссерский. Но этот театр меньше всего игнорирует автора.
Напротив, он в нем всевластен, как в те давние времена, когда ему самому
полагалось ставить свои пьесы и он ходил по подмосткам, тут же на месте
меняя мизансцены, указывая верные интонации, выверяя свой первоначальный
замысел сценой. В бруковских постановках всегда присутствует автор, только
имя ему сейчас - режиссер.
Взяв в свои руки руководство спектаклем, Брук не соперничает с автором
и не враждует с ним. Он сам в него перевоплощается. "Вживается" в него, как
актер.
Может быть, поэтому спектакли Брука всегда индивидуальны, непохожи один
на другой и вместе с тем всякий раз узнаваемы, как узнаем мы актера за всем
многообразием сыгранных им ролей. Тенденция к индивидуализации спектакля,
развивающаяся в европейской режиссуре со времен романтизма, нашла в Бруке на
сегодняшний день, разумеется, своего завершителя.
Образ спектакля, созданный Бруком, кажется обычно очень верным замыслу
драматурга: в нем есть мае* штаб, органичность, цельность, полная во всех
деталях оправданность. Но при этом он может быть совершенно непохож на
другой спектакль по той же пьесе, тоже некогда показавшийся нам
убедительным. Как понять в этом случае, за каким режиссером правда?
Брук отказывается отвечать на подобный вопрос. Он представляется ему
незаконным.
Мнение, будто "в пьесе все написано" и надо лишь попять, как прочесть
запечатленные на бумаге слова, кажется ему результатом лености разума. Слова
лишь помогают пробиться к мысли, которая их породила, к жизни, возбудившей у
художника этот отклик. А она неисчерпаема. Художественный образ потому и
многозначен', что он вобрал в себя что-то от многообразия жизни. Великий же
образ обладает многозначностью необыкновенной.
Скольким бы актерам ни удалось одинаково полно вжиться в образ Отелло,
Гамлета, Лира, перед нами всякий раз будет все-таки иной Отелло, Гамлет,
Лир. Какого из них "задумал Шекспир"? Никакого - и всех. Он создал
литературный (многозначный) образ, а не живого человека, наибольшего
сходства с которым следует добиваться. Так же и со спектаклем.
"Индивидуальный", "похожий лишь на себя" спектакль - это еще и
спектакль, в котором чрезвычайно полно воплотилась индивидуальность
режиссера.
Режиссерский театр не принято считать благоприятствующим развитию
актерского творчества. В подавлении актера, как известно обвиняли и
Станиславского, и Мейерхольда, и многих других. Единственное исключение
делали для Макса Рейнгардта, да и то в его любви к актерской своеобычности
видели такое противоречие с его режиссерской природой, что приводили это
исключение лишь в подтверждение правила. Между тем режиссерский театр не
подавляет творчество актера, он только упорядочивает его, подчиняет
определенной системе. Каждый из крупных режиссеров, подвергавшихся нападкам
защитников "актерского театра", оставил после себя больших, а иногда
великих, выращенных его школой актеров.
Брук - один из немногих режиссеров, по отношению к которым подобные
опасения никогда не высказывались. Его любовь к актеру открылась сразу, а в