"Ричард Бротиган. Аборт (Исторический роман 1966 года) " - читать интересную книгу автора

В дверь здесь тоже нужно было звонить. Звонок не походил на серебряный
колокольчик моей библиотеки, теперь такой далекой. В этот звонок нужно было
звонить, нажимая на него пальцем. Что я и сделал.
Пришлось ждать, пока кто-нибудь ответит. Детишки не отвлекались на игру
и смотрели на нас. Маленькие, грязные и оборванные. У них были странные
истощенные тела и лица, по которым трудно определить, сколько мексиканским
детям лет.
Ребенок, которому на вид пять, оказывается восьмилетним. Ребенку,
которому на вид семь, оказывается десять. Ужас.
Подошли мексиканские мамаши. И тоже стали на нас смотреть. Глаза были
совсем невыразительными, но именно так говорили нам: женщины знают, что мы -
abortionistas.
Затем дверь в клинику доктора плавно распахнулась, словно собиралась
открыться точно в это время, - нас встретил сам доктор Гарсия. Я не знал,
как он выглядит, но понял, что это он.
- Прошу вас, - сказал он, жестом приглашая нас внутрь.
- Спасибо, - сказал я. - Я только что звонил вам по телефону. Я друг
Фостера.
- Я знаю, - спокойно сказал он. - За мной, прошу вас.
Врач был маленького роста, средних лет и одет, как врач. Клиника у него
была просторная, прохладная, много кабинетов, лабиринтом уводивших в
глубину, о которой мы ничего не знали.
Доктор привел нас в маленькую приемную. В ней было чисто - современный
линолеум и современная врачебная мебель: неудобная кушетка и три стула, на
которых никак не устроиться.
Обстановка здесь такая же, как и в кабинетах американских врачей. В
углу - высокое растение с большими плоскими и холодными зелеными листьями.
Листья ничего не делали.
В приемной уже сидели люди: отец, мать и молоденькая дочь-подросток.
Очевидно, она имела отношение к новенькому автомобилю, стоявшему у входа.
- Прошу вас. - Врач показал на два незанятых стула. - Скоро, - мягко
улыбнулся он. - Подождите, прошу вас. Скоро.
Он ушел по коридору в другую комнату, которой нам не было видно,
оставив нас с этими тремя людьми. Они не разговаривали, и во всем здании
стояла странная тишина.
Все нервно посматривали друг на друга - так бывает, когда время и
обстоятельства доводят нас до запрещенных операциий в Мексике.
Отец был похож на банкира из маленького городка в долине Сан-Хоакин, а
мать - на женщину, увлеченная общественной деятельностью.
Хорошенькая и очевидно неглупая дочь ждала аборта и не знала, что
делать со своим лицом, поэтому все время улыбалась в пустоту - быстро и
резко, как лезвием ножа.
Отец выглядел сурово - будто собирается отказать кому-то в кредите, а
мать - смутно возмущенно, словно кто-то рискованно пошутил на званом чае
Общества друзей де Молэй.
Дочь, несмотря на тугое расцветающее женское тело, была слишком молода
для аборта. Ей следовало заниматься чем-то другим.
Я перевел взгляд на Вайду. Она тоже выглядела слишком юной для аборта.
Что мы все здесь делаем? Ее лицо все больше бледнело.