"Джеральд Браун. Империя алмазов " - читать интересную книгу автора

Едва ли она отдавала себе отчет, каковы истинные размеры наследства,
оставленного Жаном-Марком. Ужасно много миллионов, говорила она. Зато Чессер
знал точно, каким станет финансовое положение Марен, выйди она за него
замуж. Его сбережения - двести тысяч на счету в швейцарском банке - жалкие
гроши по сравнению с ее состоянием. А на жизнь Чессер зарабатывал в Системе.
Пакеты приносили ему примерно сотню тысяч в год. Часть он отправлял бывшей
жене, Сильвии; еще больше съедали налоги. На остаток не мог сносно
существовать даже Чессер, не говоря о Марен. Многие из тех, кого Система
пожаловала привилегией получать пакеты, сколотили немалые состояния,
поскольку большую часть времени проводили, заключая сделки о продаже и
огранке своих алмазов. Яркий пример - Уайтмен. Начал он с малого, потом
провернул несколько удачных дел - и теперь стоимость его пакета неуклонно
росла. Однако путь этот требовал целеустремленности, которой Чессер,
по-видимому, совсем не обладал. Его бывшая жена, Сильвия, сказала ему
незадолго до развода: "Выглядишь ты прилично, а на деле - растяпа и рохля".
Время от времени Чессеру хотелось доказать, что Сильвия не права. Чаще
всего по утрам, после ее ночных обличений он принимал твердое решение
заняться делом, отдать все время торговле. Но вот беда: он не хотел,
действительно не хотел. Всякий раз, получая в Системе свой пакет, Чессер
быстро сбывал его, зачастую даже не открывая. Попросту продавал посреднику
где-нибудь в Антверпене и на целый месяц забывал об алмазах.
Иногда Чессер вспоминал о них и тогда чувствовал себя птичкой на спине
у носорога.
Деньга. Чессер и Марен говорили о них лишь однажды. Он прямо сказал ей,
чем занимается и сколько получает. Не упрашивал ее бросить ради него свое
состояние и не обещал стать богачом. Она не собиралась из-за него
отказываться от денег и не заставляла его зарабатывать их. По ее мнению, это
было бы идиотской тратой времени.
Они пришли к соглашению. Решили тратить деньги сообща, не уточняя, чьи
они. Его ограниченные ресурсы сольются с ее, неограниченными, и станут
просто деньгами - на все случаи жизни.
Само собой, план сработал. Марен никогда не желала унизить Чессера, а
его не мучили угрызения совести. Но оба знали, хотя и не упоминали об этом,
что у них вполне хватит глупости испортить себе удовольствие. Чем сильнее
они любили друг друга, тем больше крепло это чувство.
Они хотели пожениться.
Об этом и размышлял Чессер, сидя возле постели в номере отеля "Коннахт"
и глядя на спящую после любовных ласк Марен. Ему вдруг захотелось разбудить
ее и предложить обвенчаться. Но, усмиряя свой порыв, он тихонько встал и
вышел в гостиную.
Окна были раскрыты, и падающий сквозь них свет окрасил комнату в
нейтрально-серые тона. Ни день ни ночь. Сумерки, межцарствие, время
сомнений. Чессер не стал зажигать свет. Он был наг, а в такой ситуации лучше
видеть, но оставаться невидимкой. На улице накрапывал дождик. Слышался
шелест; словно быстрые движения огромных шершавых языков - это проносились
по мокрому асфальту автомобили.
"Дипломат" Чессера стоял на диване. Он поставил его на пол, а сам
улегся, опустив голову на подлокотник. Теперь ему стали видны дымящие трубы
на крыше соседнего дома. Лондон, подумал он. Бросил взгляд в сторону
спальни, но Марен в темноте не различил. На ум вдруг пришел Мичем. Чессер