"Сандра Браун. От ненависти до любви " - читать интересную книгу автора

- Мог бы повременить с отставкой несколько месяцев, пока не распутал
бы это дело до конца.
- Извини, брат, здоровье не позволяет. Сожалею, конечно, но приходится
перевешивать это дело со своей шеи на твою. Ох, боюсь, увязнешь ты, Хантер,
в этом болоте по уши, и очень скоро.
- Кажется, это называется продавать товар с нагрузкой, не так ли?
- Вроде того. Если бы я не был уверен, что ты все-таки сможешь
выкарабкаться из этой трясины, то и не стал бы рекомендовать тебя на
должность временно исполняющего обязанности. Остается подождать выборов, и
этот пост станет для тебя постоянным. Во всяком случае, все пока к тому
идет.
- Весьма польщен доверием. Спасибо, что позвонил.
- Счастливо...
Положив телефонную трубку, Хантер взял со стола банку с пивом и сделал
осторожный глоток. Пока пленка в видеомагнитофоне перематывалась назад, он
водрузил очки на нос и через несколько секунд постарался еще внимательнее
всмотреться в знакомые кадры, хотя и видел их по меньшей мере раз десять, с
тех пор как они впервые появились в выпуске новостей в шесть вечера.
Вот она - выходит из лимузина. Черное одеяние подчеркивает хрупкость
этой женщины. Кажется, перед тобой не человек даже, а фарфоровая статуэтка,
которую только толкни нечаянно - и осколки усеют землю. На толпу не глядит,
от телекамер отворачивается, но осанка прямая, гордая.
Нелегко, наверное, быть знаменитостью, в особенности, когда на твои
плечи наваливается подобная трагедия. Тысячи глаз устремлены на тебя,
каждый стремится прочесть на твоем лице горе. Частная жизнь перестает быть
твоим достоянием - туда лезут все кому не лень. И все же этой тоненькой
женщине удается держаться с редким достоинством.
А вот и тот самый момент! Наезд камеры - и лицо на экране крупным
планом. Лицо, необыкновенное в своей одухотворенности... Даже вуаль,
спадающая со шляпки, не может скрыть ее красоту. Во всяком случае, это не
лицо злоумышленницы. Каждая линия прорисована предельно четко. В чем,
должно быть, и заключается секрет телегеничности этой женщины. Косметики
совсем немного, и это делает ее особенно человечной, трогательно-юной и
ранимой.
Он тихо выругался. Ну почему господь не послал ему какую-нибудь
продувную бестию, на которой клейма ставить негде? Почему не выглядит она
лукавой обманщицей, жадной и вульгарной, хитрой и изворотливой? Ведь
работать с такими - одно удовольствие. А тут на тебе - героиня высокой
трагедии, ни дать ни взять принцесса из сказки братьев Гримм!
А подбородок-то, подбородок какой! Изящный, но твердый. И нос тоже
изящный, тонкий. А рот мягкий и... женственный. Вот ведь черт, по-другому и
не скажешь! Светлые волосы стянуты в тугой пучок на затылке. Жаль только, в
объектив ни разу не взглянула. А может, это и к лучшему - не знать, какие у
нее глаза, их форма, цвет, выражение...
Затем следовала сцена, которая неизменно вызывала в его душе
сильнейшее волнение. С одержимостью мазохиста он просматривал ее снова и
снова, чувствуя, как учащенно бьется сердце и шершавый ком встает в горле
всякий раз, когда тонкая рука в темной перчатке брала белую розу. Вот
прекрасные губы сквозь густую вуаль целуют не до конца раскрывшийся бутон,
и цветок медленно ложится на крышку гроба. Эти пальцы, тонкие и чуткие, как