"Фредерик Брюс. Документы Нового Завета: достоверны ли они? " - читать интересную книгу автора

слова и деяния Христа в те начальные годы было отнюдь не так легко, как
воображают иные авторы. Живы были слишком многие из Его учеников, помнившие,
что было, и чего не было. В самом деле, все свидетельствует о том, что
первые христиане тщательнейше разграничивали речения Иисуса в свои
собственные выводы и суждения. Так Павел, обсуждая деликатные вопросы о
браке и разводе в седьмой главе 1 Послания Коринфянам, не упускает различать
между собственными советами и решающим суждением Господа: "не я повелеваю, а
Господь", - и далее: "я говорю, а не Господь..."
Нельзя забывать и то, что, помимо дружелюбных свидетелей, первые
проповедники обязаны были считаться и с многочисленными противниками Христа,
также прекрасно осведомленными об обстоятельствах Его миссии и смерти.
Проповедники не могли себе позволить риск неаккуратного изложения событий,
не говоря уже о произвольной манипуляции фактами, что немедля было бы
разоблачено людьми, только того и ждавшими. Напротив, одним из самых сильных
моментов изначальной апостольской проповеди была уверенная аппеляция к
собственному знанию слушателей. Они не только говорили: "Мы сами тому -
свидетели" - но также: "как и сами знаете" (Деян. 2:22).
Таким образом, мы располагаем в Синоптических Евангелиях, самое позднее
из которых было завершено не намного более, чем сорок лет спустя смерти
Христа, материалом, оформившимся в более ранний период, зачастую даже при
жизни Спасителя, и не только являющимся по большей части свидетельством из
первых рук, но и в остальных своих частях почерпнутым из надежных и
независимых друг от друга источников. Евангелия, воплотившие в себе этот
материал, согласуются между собой в истолковании решающих моментов
христианской веры, служа тройственной связью времен, которую не легко было
бы прервать.

2. Четвертое Евангелие

В своей "Защите Евангелия от Иоанна" великий реформатор, Жан Кальвин,
говорит: "Я привык говорить, что Евангелие это служит ключом, отверзающим
двери к пониманию остальных". Его мнение разделяли христианские мыслители
многих веков, находившие у Иоанна глубину духовной истины, не достигаемую ни
в одном другом Новозаветном тексте. Что до вопроса, являются ли
приписываемые здесь Христу слова Его подлинными, то немало людей ответили бы
на него, что, если они не подлинны, то принадлежат лицу, еще более великому,
чем Христос.
Тем не менее, и особенно в течение последнего столетия, четвертое
Евангелие является средоточием нескончаемых споров. Говорят о тайне
четвертого Евангелия, и то, что уверенно принимается одними как ее
разрешение, с равной уверенностью отвергается их оппонентами, как не
выдерживающее никакой критики. Здесь не место предпринимать попытку нового
решения этой тайны. Достаточно упомянуть важнейшие факты, подтверждающие
историческую достоверность этого Евангелия.
Само Евангелие утверждает, что написано свидетелем описываемых в нем
событий. Его-последняя глава рассказывает о явлении воскресшего Христа у
моря Тивериадского, при чем присутствовали семеро учеников, включая того, о
котором сказано, что он был "ученик, которого любил Иисус". Замечание в
конце главы сообщает: "Сей ученик свидетельствует о сем и написал сие; и
знаем, что истинно свидетельство его" (21:24). Не совсем ясно, кто здесь