"Фредерик Брюс. Документы Нового Завета: достоверны ли они? " - читать интересную книгу автора

тождественным у Луки и Матфея, а иногда обнаруживающим значительные
расхождения. Наконец, остаются около 300 стихов у Матфея, содержащих
описания событий и бесед, специфические для этого Евангелия, и около 520
стихов у Луки, передающие материал, отсутствующий в других Евангелиях.
Все это легко пересматриваемые факты; проблемы вырастают, когда мы
пытаемся их объяснить. Иногда материал, общий двум или всем Синоптикам,
настолько тождественно выражается, что это тождество вряд ли может быть
случайно. В Англии прошлого века это обыкновенно объясняли тем, что
евангелисты воспроизводили язык первоначального изустного евангелия,
принятого в раннем периоде церкви. Такова была точка зрения, проводимая,
например, в "Греческом Завете" Олфорда и во "Введении к исследованию
Евангелий" Уэсткотта. Эта теория позднее лишилась доверия, так как стало
ясно, что многие из особенностей текстов могут быть точнее объяснены
предположением о существовании общих Синоптикам документальных источников,
но в ее пользу были и остаются весьма весомые доводы, и она возродилась в
наши дни в несколько ином виде в направлении, известном как формальный
критицизм.
Этот последний направлен на реставрацию устных "форм" или
"регулярностей" или "опок", в которые были первоначально отлиты проповедь и
учение апостолов, может быть, даже прежде составления документальных
источников, лежащих за нашими Евангелиями. Этот подход приобрел популярность
начиная с 1918 г., и его успехи кое-кто преувеличил, но одно или два его
важные следствия невозможно отрицать. Одно из них заключается в том, что
гипотеза о документальных источниках Евангелий так же недостаточна сама по
себе для объяснения всех фактов, как и предшествовавшая ей "устная теория"
Олфорда и Уэсткотта. В самом деле, популярность формального критицизма может
в значительной степени объясняться разочарованием в скудных результатах, к
которым привело столетие усердных поисков произведенных Критикой
исторических источников.
Другим важным доводом, подчеркнутым формальным критицизмом, является
универсальная тенденция древности к созданию стереотипных "форм", в которые
отливались религиозные проповеди и учения. Эта тенденция широко
прослеживается и у евреев, и у язычников, и проявляется также в нашем
евангельском материале. Во дни апостолов имело место в большой степени
стереотипизированное проповедование деяний и слов Христа, первоначально по
арамейски, но вскоре также и на греческом языке, и эта проповедническая или
изустная традиция поступает и в наших Синоптических Евангелиях, и в их
документальных источниках.
Мы сегодня не жалуем стереотипы литературного стиля и устной речи, мы
предпочитаем разнообразие. Но бывают случаи, когда на стереотипах настаивают
даже в наши времена. Когда, например, полицейский выступает свидетелем в
суде, он не украшает свое изложение изящными выражениями, но стремится как
только может, придерживаться предписанной и стереотипной "формы". Цель здесь
в том, чтобы свидетельство отвечало как можно более точно действительному
ходу событий, им описываемых. Теряя в художественном совершенстве, его
свидетельство приобретает в аккуратности. Стереотипный стиль многих
сообщений о событиях и беседах в Евангелиях служит той же цели: этим
гарантируется их аккуратность в существенном. В силу этого тяготения к
определенной "форме", часто бывает, что сообщения о подобных происшествиях
или схожих высказываниях выражаются во многом подобными словами и строятся